Да, завод родной! И дела его — ее дела, и борьба его — ее борьба, она живет теми же мечтами, что и весь коллектив. И как ей понятно гордое стремление коллектива стать стахановским! Было обидно, что в первом квартале пять цехов, основных цехов работали неровно, рывками, давали много брака.
Острое чувство недовольства результатами своего труда охватило Клаву.
Мало, еще очень мало сделано для перехода на коллективный стахановский труд. Лучше стал работать плавильный пролет, подтянулись к уровню передовиков десятка два молодых рабочих, провели кое-где механизацию… Метод Раи Рысевой помог снизить брак, теперь уже рабочие не простаивают из-за нехватки стержней, отливки стали лучше. Но как далеко им еще шагать, чтобы получить звание цеха коллективного стахановского труда!
Цех справляется с программой, но ничем особенным не выделяется. И надо прямо признаться: виновата в этом и она, Клава, секретарь цеховой комсомольской организации. Прав Николай Матвеевич: надо шире работать с людьми…
Ведь она так и не выполнила своего обещания — прочесть для молодежи лекцию о коммунизме.
Она достала свои записи. Они не удовлетворили ее — сухо! Надо интереснее, проще рассказать ребятам о той новой жизни, которая приближается к ним с каждым днем. Надо начинать с чего-то близкого и понятного.
Она вспомнила, как ее спрашивал Алеша: может ли он уже сейчас назвать себя членом коммунистического общества? Вот с этого и надо начинать! Ответом на алешин вопрос будет вся беседа.
Клава задумалась.
Надо бы рассказать здесь о той роли, которую играет в жизни людей труд. Это будет ребятам ближе всего.
Как прекрасно и просто сказал об этом товарищ Сталин:
«Рабочие и крестьяне, без шума и треска строящие заводы и фабрики, шахты и железные дороги, колхозы и совхозы, создающие все блага жизни, кормящие и одевающие весь мир, — вот кто настоящие герои и творцы новой жизни».
Обязательно надо прочесть ребятам высказывание вождя! Иосиф Виссарионович так и говорит:
«Прошли те времена, когда вожди считались единственными творцами истории, а рабочие и крестьяне не принимались в расчет. Судьбы народов и государств решаются теперь не только вождями, но прежде всего и главным образом миллионными массами трудящихся…»
Самый прославленный и почетный человек у нас тот, кто творчески относится к труду. За примерами далеко ходить не надо: можно рассказать о Зине Захаровой, рядовой станочнице, которая получила Сталинскую премию за свой труд. Где, в какой стране правительство награждает рядовых рабочих за их труд? Или взять Алешу Звездина…
Клава слегка покраснела. Начала с него, а теперь опять о нем… Нет, нет, так нельзя! И вообще весь раздел надо пересмотреть! Надо сначала составить план беседы, а потом уже перейти к конкретным материалам и примерам…
Клава занялась планом и не замечала, как летело время. Окно ее комнаты светилось далеко за полночь.
«Принцип коммунизма состоит в том, — читала девушка сталинские слова, — что в коммунистическом обществе каждый работает по своим способностям и получает предметы потребления не по той работе, которую он произвел, а по тем потребностям культурно-развитого человека, которые у него имеются. Это значит, что культурно-технический уровень рабочего класса стал достаточно высок для того, чтобы подорвать основы противоположности между трудом умственным и трудом физическим, противоположность между трудом умственным и трудом физическим уже исчезла, а производительность труда поднялась на такую высокую ступень, что может обеспечить полное изобилие предметов потребления, ввиду чего общество имеет возможность распределять эти предметы соответственно потребностям его членов».
«Обеспечить полное изобилие предметов потребления…» Для них, для литейщиков, это значит — бороться за коллективную стахановскую работу, за стахановский цех. Это и есть борьба за ту высокую производительность труда, которая должна обеспечить изобилие предметов потребления. Это и есть борьба за коммунизм!
Клава подошла к окну и прижалась лбом к прохладному стеклу. Перед нею расстилалось море огней. Вспыхивали острые молнии электросварки, и их отблески на какую-то долю секунды освещали лесистый склон горы за рекой.
Там, за горами, далеко-далеко — Москва. Алеша теперь там. Что он делает сейчас? Помнит ли о ней?