– Лен, я выйду на пару минут.
– Конечно, без проблем. Всё под контролем.
Скоро закрылась дверь в кабинет завотделением и Дарья бросила в трубку:
– Что происходит, подруга? К чему этот концерт?
– Скоро сама поймёшь, только нам с тобой встретиться надо. И заметь – как можно скорее. Даш, это касается наших детей.
– Каких де… Ты Диму и Лену имеешь в виду?
– А у тебя ещё дети есть? – ехидно поинтересовалась Марьяна.
– Очень смешно, – в тон ей ответила Дарья. – Говори куда и во сколько?
– Знаешь что? Только одно место подходит. Давай ко мне в садик сегодня? У меня детей забирают к шести вечера, сможешь подскочить?
– Смогу. Ты только скажи – это действительно важно?
– Я тебе одно могу сказать. Как теперешняя молодёжь изъясняется – ты, мать, офигеешь!
Дарья удивлённо помолчала и тихо закончила:
– Буду в полседьмого. Жди.
Через несколько часов она зашла в детский сад, старый, уютный, знакомый до последней комнатки. Здесь прошло детство Димы. От яслей до выпускной группы. Сюда так и не пришли их с Сашей дети. Она не смогла подарить мужу общего ребёнка, а потому всю свою нерастраченную материнскую нежность она отдала сыну своей погибшей от страшной болезни сестры. И получила взамен любовь двух самых дорогих ей людей – Саши и Димы.
– Добрый вечер, – она толкнула дверь и вошла в кабинет старинной подруги. – Давненько мы с тобой не заседали!
– С твоей работой только о заседаниях думать! Сама не отдыхаешь и другим не даёшь!
– Не бурчи, тебе это не идёт. Ну, рассказывай.
– Даш, только ты мне слово дай, что не будешь рысаком скакать, да?
– Ты если ещё этого рысака за хвост пару минут потянешь, – ответила Орлова, снимая шубку и стягивая с шеи тёплый шарф, – то я вообще ни за что не ручаюсь. Говори давай.
– Дашка, тут такое дело. Кажется, наши дети давно знакомы. И не просто знакомы, а очень близко.
– Почему ты так думаешь? И что по-твоему значит «близко знакомы»?
– Всё!
– Что «всё»?
Журавлёва молча уставилась на подругу и сжала губы, будто удивляясь её непонятливости. Дарья несколько секунд смотрела ей в лицо, а потом резко подняла брови и округлила рот.
– Наконец-то дошло, – удовлетворённо заговорила Марьяна.
– Ты в своём уме? Где они могли пересечься?
– А где твой Дима целый год был?
– Ну он… Подожди, а Лена-то каким боком там оказалась?
– Да она там во французском госпитале работала.
– А ты откуда узнала, что они там встречались?
Журавлёва смутилась и тихо проговорила:
– Ой, Даш, она у меня в гостях была, я в её телефон влезла. И тебе покажу.
Она повернула к своей гостье ноутбук и Дарья замерла, потому что на экране был её сын. Улыбающийся, счастливый, несмотря на забинтованную руку. И обнимающий смеющуюся Лену.
– И это ещё не всё. Смотри сюда, – Марьяна нажала на клавишу и перед глазами женщин появился обнажённый по пояс Дмитрий, лежащий на постели и зовущий к себе того, кто его снимал.
– Звук есть? – почему-то шёпотом спросила Орлова.
– Есть, – Марьяна щёлкнула кнопкой и кабинет заполнил баритон Дмитрия: «Ну хватит, иди ко мне! Лен, ты скоро уйдёшь на смену, а я опять один останусь. Ну всё, хватит, иди сюда, малышка!»
– Слышь, ты в британской разведке случаем не подрабатываешь?
– Фр-р, – надменно фыркнула Журавлёва, – ваша британская разведка дети в сравнении с моей выпускной группой! Что делать будем?
– Как думаешь, у нас есть шанс?
– Лена по приезду почти каждую ночь плакала. Ты Малю… сестру мою Амалию помнишь?
– Ну разумеется! Только сейчас бы точно не узнала, мы с ней лет двадцать не виделись.
– Так вот, сестра позвонила и сказала, что у Леночки… короче, выкидыш был. И мне почему-то кажется…
– Вот и мне тоже. Ладно, надо переспать с этой информацией. – Орлова вдруг задумалась на секунду и продолжила: – Тут ведь… вот какое дело. Они же на одной площадке в новом доме квартиры получили. Дима с Мишей даже помогали ей с ремонтом. Хотя… её же тогда не было, они с Лидой в Двуреченске на съёмной квартире жили… Но потом-то! Ёлки-палки, я только сейчас поняла! От же дура старая! А ведь Лена после Катиного приезда на работу не вышла, Лида сказала, что она заболела. И Димка после этого ни разу ко мне в отделение не заходил, всегда меня в машине ждал. Вот интересно, что тогда случилось, кто накосячил?