В ванную щелкнул замок. Гидеон взял из комода бордовое махровое полотенце и отнес в ванную. Из-за шторки высунулась мужская рука с полотенцем. Сави поблагодарила, но Гидеон не спешил уходить, он заворожённо глядел на силуэт за шторкой.
- Что встал? Брысь.
От слов Гидеон вернулся с небес на землю, но стоило ему повернуться, поскользнулся на мокром полу. В полете он ухватился за шторку, а с ней и за полотенце. Под тяжестью карниз срывается с креплений, полотенце победным флагом развивается в руке Гидеона, а глаза созерцали обнаженную натуру.
- Ты как? Живой? – забыв про свою наготу, Сави переступила через край ванны и опустилась на колени перед Гидеоном.
- Вроде, да. Но голова звенит. Я сейчас все исправлю.
Убедившись в полном здравии Гидеона, Сави вышла из ванной в чем мать родила. Пока он приходил в себя, она быстро нарыла длинную футболку и трусы, оделась и замотала голову другим полотенцем. Из ванной Гидеон выходил, не выпуская бардовое полотенце, и боролся со звёздами перед глазами.
- Я это, полотенце принёс. – протянул злопакостное полотенце.
- Не стоило. Я постелила тебе на полу. Прости, раскладушки не нашлось. Ковер вместо матраца.
- Сойдет, но я надеялся на теплую кровать.
- Она одна, а нас двое. Усек?
- Усек.
Каждый занял свое ложе. Сави потушила свет в комнате, оставив только ночник.
- Ты ведь соврал про ключи.
- Ты сама ответила на вопрос. – с задержкой последовал ответ.
- Жук.
В голову Гидеону прилетела подушка из-за края кровати и за ним же скрылась. Минута тишины.
- И про документы тоже?
В знак согласия Гидеон промолчал. Так же молча прилетает подушка, но мужчина её перехватывает и кладет себе под голову.
- Верни подушку. – выглядывала Сави из-за края. Гидеон мотнул головой. – Верни.
Она попыталась вырвать из-под головы свою подушку, но попытка не увенчалась успехом. Сави повисла на краю кровати и попыталась вновь, и снова неудача. Вернулась на кровать. Немного пофыркав, снова свисла с края, но Гидеон уже держал подушки на вытянутой руке в противоположной стороне от кровати. На руках Сави доползла до подушек.
- Ты издеваешься?
Гидеон завел руки над головой и взял подушки в другую руку. Сави соскользнула с кровати на пол.
- Ты боишься щекотки? Только не говори, что нет. Все бояться щекотки.
Гидеон расплылся в улыбке.
- Тогда проверим на сколько ты ревнивый.
Сави кинулась к стопам гостя и принялась щекотать коготками. Глаза Гидеона округлились, он резко подтянул одну ногу, потом вторую, когда Сави начала осаждать и её. Гидеон отпустил подушки, завязалась борьба. Они были похожи на двух борющихся хорьков, хватали друг друга за ноги и руки, щекотали. Сави пищала и вырывалась, чуть ли, не выламывая себе руки. Несмотря на своё физическое превосходство, Гидеон едва справлялся с прыткостью своей подруги и мысленно её хвалил. Сдаваться без боя она не собиралась. Минут через пятнадцать, она стала все же выдыхаться и Гидеон подмял её под себя. Из его ноздрей бил горячий воздух, глаза с пронизывающим взглядом тщательно изучали её лицо. Сави подтянула подушку, положила между собой и Гидеоном прикрыв ею лицо от глаз до подбородка. Несколько мгновений она так же пристально разглядывала его лицо.
- Я все конечно понимаю, но время позднее. Да и мы не дети, особенно те, кому за восемьдесят.
- Крис рассказала? – ухмыльнулся Гидеон.
- Угу. – Сави кивнула.
- Запомни раз и навсегда. Я тебя никогда не обижу, и другим не позволю. И никто не в праве решать за тебя, что делать. Как скажешь, так и будет. – Он сделал акцент на каждом слове, и, убрав прядь волос с её лица, нежно поцеловал в лоб. – Иди спать.
[1] Паскуда (поскуда) – паскудный (гадкий, скверный, пакостный) человек (как всякая паскуда, гадость)
[1] Паскуда (поскуда) – паскудный (гадкий, скверный, пакостный) человек (как всякая паскуда, гадость)
Глава 8
- Ты мне обещала.
Тучный мужчина сидел в удобном кресле перед рабочим столом в кабинете Максимильяна. Пол покрыт бордовым ковролином, стены отделаны красным дубом и обоями. Стол, шкафы и пол сделаны из того же дерева. Кресло хозяина и гостевые обшиты черной кожей. Через большие окна солнце освещало кабинет. По правой стороне от стола горел камин. Барнабас махал руками перед носом Кристины, громко возмущаясь и похрюкивал от недоумения.