— По-моему, ты загоняешься, — Зимний стоял в двери спальни с подносом в руках и внимательно смотрел на командира.
— Прикидывал, смогу ли дойти до кухни пожрать, — хмыкнул Брок нарочито небрежно, медленно потянулся. Детка сделал сложное лицо.
— А я вот как раз, — кивнул тот наконец на поднос. — Старался не шуметь, чтобы ты отдохнул. Весь ужин вытрахали. Впервые ты меня почти заездил, хоть и был снизу.
«Там мне теперь и быть», — подумал про себя Брок, прислушиваясь к ноющей ноге, пока Детка поустойчивее устраивал поднос прямо на кровати.
— Ешь, — решительно кивнул, в свою очередь сооружая нехитрый бутерброд: на руками оторванном ломте багета толстый кусок холодного мяса. Без изысков, зато сытно.
Рамлоу спорить не стал, хотя снова почему-то был уверен, что вот теперь точно — Детка покормит немощного старика и свалит под более молодой и здоровый бочок. Но тот, слопав еще три похожих гастрономических сооружения, дождался, когда доест Брок, отставил поднос прямо на пол и по-хозяйски улегся на кровати, подгребая командира ближе к себе.
— Миссия — спать, — коротко и безапелляционно отрезал, пресекая возможные возражения.
Брок не спал. Заставлял себя не спать, лежал и наблюдал за мирно посапывающим Деткой. Знал — любил он и любили его сегодня не просто как в последний раз, это действительно был последний раз. Зимний уверенно оттаивает, возвращается к жизни, он заслужил ее во всех красках. Заслужил жить и дышать полной грудью, мчаться вперед, распахнув миру руки, а не оглядываться то и дело на задыхающегося одышкой старика и не тормозя из-за него, резко сдавшего в скорости из-за хромоты.
Брок… А что Брок? Он будет жить дальше. Попробует. Найдет дело по душе, но в ЩИТ даже на штабную работу не вернется — сил не будет видеть Детку каждый день. Будет жить обычной холостяцкой жизнью. Мало что ли таких, как он? И ничего, живут.
***
Утром Рамлоу накормил Зимнего скорым завтраком, но облапать себя не дал. Не без усилий сдержался, оправдываясь, что получил приглашение на собеседование в серьезную охранную контору и уже надо бежать.
Детка предложил подвезти, но Брок отказался, отшутившись, что в его присутствии ближе, чем на километр, он, конечно, думать может, но не совсем о том. Проводив машину Зимнего взглядом, едва та скрылась за поворотом, Рамлоу захлопнул дверь своей. И хотя ехать ему на самом деле никуда не надо было, но и домой сейчас не хотелось совсем. Слишком там еще пока пахло его Деткой.
Брок решил прогуляться, и тут взгляд его упал на стоящий неподалеку автобус одного из туристических маршрутов.
Комментарий к
По-прежнему считаю, что не умею писать НЦу. Спасибо моему Баки, что вычесал блох.
Отдельное спасибо Цисси за конструктивные правки.
========== Часть 3 ==========
— Дамы и господа! Мы приглашаем вас на наш один из самых популярных туристических маршрутов по Нью-Йорку. Мы начнем нашу поездку отсюда, из Квинс, далее через Бруклин…
Особо не прислушиваясь к зазывающему туристов экскурсоводу, Брок прошел в конец автобуса и упал в одно из кресел. Задний ряд был непопулярен: подбрасывает на «лежачих полицейских», заносит на поворотах, укачивает. Но когда хочется побыть одному — самое то. Кем-то брошенная на сидение у самого окна куртка не в счет. Брок откинулся на достаточно удобную спинку и прикрыл глаза. Думать на фоне монотонного бубнежа.
В другое время он бы сам себе по шее надавал, а то и еще где, чтобы дурь из башки выбить. Брок Рамлоу никогда не отступал, если считал что-то или кого-то важным для себя. Жизнь слишком коротка, а в его случае и опасна, чтобы разбрасываться эпизодами счастья. Их отношения с Зимним вышли из болота ГИДРЫ и вряд ли для любого нормального человека могли перерасти во что-то настоящее. Но то для нормального, под определение которого Брок никогда не подходил. Прислушиваясь к инстинкту самосохранения, опираясь на наглость и веря в свою безумную звезду, он пошел в пасть к тигру и нашел там котенка. Брок знал, что только с ним тот буквально мурлыкает, уткнувшись носом в плечо. Сам не поверил, когда услышал в первый раз, но факт есть факт: Зимний выводил серенады на зависть мартовским котам. Дело тогда было как раз в марте, и те завистливо заткнулись за окном.
Его Детка… Его и…
Детка оказался Баки Барнсом, второй половинкой Кэпа из далеких сороковых, как выяснил Брок, загорая в больничке. Конечно, у него не только комната в детстве была как музей Ревущих, он был и в настоящем музее, почему лицо Солдата ему сразу показалось смутно знакомым. Просто в череде закрутившихся событий не до посидеть-подумать было. И Брок однозначно трактовал взгляды суперов друг на друга, сам был «из таких». Понимая, что в довоенную часть своей жизни тех бы в психушку упекли за разврат, Брок не сомневался, что в настоящем времени они не упустят шанса все наверстать. Разбрасываться такими подарками судьбы преступление.
Как преступление со стороны Брока удерживать Детку при себе. В искренности его чувств Брок не сомневался. Но если посмотреть в паспорт и правде в глаза, через пять лет Брок перевалит за шестой десяток. И без того возраст, а учитывая его образ жизни и многочисленные травмы, некоторые из которых недолеченные, Рамлоу предполагал, во что превратится. И вот только не надо, что любят не за внешность! Брок себя красавцем никогда и не считал, но он не хотел стать обузой на руках молодого любовника, который вместо того, чтобы жить, будет с ним нянчиться. Можно было бы, конечно, урвать хотя бы это время, но перед глазами Брока стоял Кэп и то, как он смотрел на Барнса каждый раз, когда Рамлоу видел их. Они потеряли семьдесят лет. Брок не мог забрать даже пять.
Утвердившись в уже принятом решении — непростом, болезненном, но единственно правильном для всех, Брок открыл глаза.
Салон автобуса постепенно наполнялся шумом и голосами. Туристов было немного, едва ли половина мест были заняты, и Брок надеялся, что его уединения на заднем ряду не нарушат. Надеялся ровно две секунды, пока куртка у окна не зашевелилась, являя его глазам взъерошенного мальчишку лет десяти-двенадцати. Увидев в шрамах мужика, паренек тут же подобрался, как нахохлившийся воробушек, готовый дать отпор большой, страшной птице.
Брок сдержанно, чтобы не напугать, улыбнулся, а мальчишка, увидев, что незнакомец не делает никаких движений и ни водителя, ни экскурсовода не зовет, немного расслабился. Вылез из-под куртки, сел поудобнее, но смотреть с осторожностью не перестал.
— Итак, дамы и господа, — прибавив громкость, обратился ко всем экскурсовод, — мы отправляемся. Первая точка нашего маршрута — Неронское кладбище. Далее мы проедем до парка Хайленд и кладбища Евергринс.
Брок усмехнулся. Вот угораздило же выбрать маршрут! А то он в жизни кладбищ не насмотрелся! Сколько раз хоронил, счет на количество совместно прожитых суперами лет пойдет.
Автобус заурчал мотором и сдвинулся с места, за окном мелькали дома. Куинс являлся самым большим по территории боро Нью-Йорка, но на достопримечательности был небогат. Разве что два аэропорта — международный имени Джона Кеннеди и «Ла Гурдиа» — да самый высокий небоскреб Нью-Йорка вне Манхэттена «One Court Square». Брок не ожидал, что кладбища тоже могут вызывать интерес, чтобы люди стремились посещать их не по необходимости. Хотя, если подумать, лучше так.
Сука-память залистала книгу жизни Брока назад, и на каждой из страниц был кто-то, кого он оставил и на Неронском, и на Евергринс, и на многих других. Сам выбрал этот путь.
— Вы военный, — вдруг раздался тонкий голосок.