Стоило им оказаться в холле, как Бэннер заговорила холодным, вызывающе дерзким тоном, который резал слух. Она даже не пыталась скрыть своей неприязни и каждое слово произносила с видом скучающего экскурсовода:
— Особняк был отреставрирован десять лет назад. Само здание сохранилось довольно хорошо, но интерьер сильно пострадал. В настоящее время каждая комната тщательно восстановлена; обстановку составляют антикварная мебель и подлинные произведения искусства. В доме тридцать комнат, в том числе библиотека, кабинет, большая столовая, бальный зал, несколько гостиных и маленьких покоев, а также спальни. Ванные комнаты полностью отвечают современным стандартам и требованиям, однако и они оформлены таким образом, чтобы максимально соответствовать общему стилю. С чего бы вы хотели начать, мистер Стюарт?
— Если бы вы были так любезны и показали мне мою комнату, я бы оставил вас, чтобы вы могли подготовиться к балу. Думаю, нашу экскурсию можно пока отложить, — предложил Рори.
— Но мой дед настаивает на проведении осмотра сегодня же, — напомнила она холодно.
— Звучит почти как приказ, — заметил он.
Она лишь пожала плечами. Рори не мог сказать, согласна она с ним или нет или, может быть, девушка просто предоставляет ему право решать самому, но вскоре все выяснилось.
Не обратив внимания на предложение отложить осмотр, Бэннер отрывисто сказала:
— Начнем с бального зала, — и, не оглядываясь, пошла вперед.
Рори не мог припомнить случая, когда он уделял так мало внимания объекту осмотра и так много — экскурсоводу. Казалось, она задалась целью внушить ему отвращение к себе или по крайней мере разозлить его. Каждое слово произносилось тоном, рассчитанным на то, что он не сможет сдержаться и начнет отвечать ей так же грубо и невежливо или хотя бы защищаться. Она была холодна, резка и высокомерна.
Рори не относился к людям, готовым спокойно терпеть подобное отношение, но на сей раз почему-то терпел! На холодность он отвечал любезностью, на грубость — безупречными манерами, на высокомерие — вежливостью. Он задал ей несколько вопросов, не обращая внимания на нетерпение, которое она не сочла нужным скрывать, и пришел к выводу, что первое впечатление, как всегда, не обмануло его.
Бэннер вовсе не была груба, холодна, высокомерна и недружелюбна от природы. Она нарочно старалась спровоцировать его, и Рори не мог понять, почему она делала это. Но вскоре он решил, что Бэннер, видимо, не хотела продавать Жасминовую усадьбу и своим поведением пыталась отпугнуть потенциального покупателя. Он подумает об этом попозже, а пока пусть осмотр продолжается.
Во всем доме царила суматоха, вызванная подготовкой к празднику. Везде сновали слуги, одетые по старинной моде, расставляя цветы, блюда, напитки, расстилая скатерти на столах. Они постоянно возникали у них на пути, но были неизменно вежливы.
Недоумение Рори возрастало.
— Джейк ничего не говорил о празднике, — заметил он, когда Бэннер препроводила его в то крыло огромного дома, где располагались спальни. — Если бы он хотя бы намеком дал мне понять, что у вас сегодня бал, я бы, безусловно, подождал до завтра, — попытался он оправдаться.
Бэннер бросила на него равнодушный взгляд.
— Костюм вы найдете на своей кровати, — невозмутимо сообщила она.
— Что? Но… — смутился Рори.
— Джейка невозможно застать врасплох, — добавила она загадочно.
— Я не хотел бы навязываться, — сказал Рори. Ему на самом деле было неловко.
С ее стороны не последовало никакой реакции.
— На бал прибудет пара сотен гостей, — заявила она безразличным тоном, — и около пятидесяти человек останутся ночевать. Завтра с утра — охота. Костюм для верховой езды вы найдете в шкафу в своей спальне. Я надеюсь, вы ездите верхом, — это было сказано с вопросительной интонацией.
— Да, иногда. — В первый раз он почувствовал себя задетым.
Бэннер чуть улыбнулась.
— Я прослежу, чтобы вам подобрали хорошего скакуна, — пообещала она.
Рори смотрел на нее подозрительно.
Остановившись перед открытой дверью и указывая на нее, Бэннер сказала:
— Вот ваша комната. Ваши вещи уже распакованы. Если вам что-нибудь понадобится, дерните за шнур сонетки. Бал начнется через два часа. В маленькой столовой внизу через тридцать минут подадут легкий ужин. Если вы не успеете, то сможете перекусить во время праздника — столы будут накрыты.
Рори показалось, что сейчас прозвучит «Вопросы есть?», и он глубоко вздохнул, пытаясь сохранить спокойствие, но выдержки у него не хватило.
— Похоже, я вам сильно не понравился, — довольно резко сказал он.
— Мы только что познакомились, — ледяным тоном напомнила она.
— Если вы при первой встрече так третируете каждого, — заметил он, — то у вас, должно быть, масса врагов.
Он был почти взбешен.
— Ровно столько, сколько нужно, — отрезала она сладеньким голоском. Рори боролся с собой.
— Мне не нравится, когда меня третируют, пренебрегая, словно парией. Я не изгой, мисс Клермон, — сказал он, изо всех сил стараясь сохранить ровный тон.
Легкая улыбка заиграла на ее губах.
— Ну что вы, мистер Стюарт, мы бы никогда не пригласили парию на наш бал, — снисходительно отозвалась она.
— А меня и не приглашали, — огрызнулся Рори.
— Да что вы! — Она все еще улыбалась.
Рори понял, что не выдержит дольше этого холодного издевательства и задушит ее собственными руками, и оглянулся, ища глазами нежелательных свидетелей. Заметив в конце коридора несколько пар гостей, спускавшихся по лестнице с третьего этажа и направлявшихся, по-видимому, в бальный зал, он немного поостыл. Про себя Рори отметил, что все мужчины носили серую форму повстанцев времен Гражданской войны, женщины же были одеты в белые платья.