— Я еду к графу Лисли, господин Винтерфилд, — тихо, но твердо проговорила она и первая отвела взгляд.
— Зачем? — еще тише спросил я, имея в виду не только ее поездку.
— Доброй ночи, господин Винтерфилд, — смотря вперед, прямо на лилового петуха, проговорила госпожа легат и, прижав к себе свой саквояж, скомандовала: — Езжайте, граф!
Тот с видимым удовольствием тронул вожжи, и повозка покатила по дороге, а орденская посланница даже не оглянулась.
— В самом деле, уехала? — из кустов вылез Драйзен и, встав рядом со мной, уставился вслед мерно подрагивающей бричке. Я пожал плечами, оттягивая момент возвращения к своему экипажу — ноги будто приросли к месту.
— А я сразу знал, что от этой фифы будут только неприятности. Махала тут хвостом, а как аристократишка поманил, так сразу к нему побежала, — буркнул Жерар, стряхивая с себя то ли растительность, то ли мелкую живность. — Ну что встали! — прикрикнул вдруг он. — Проводить все равно надо то. Мало ли куда этот хлыщ нашу вертихвостку везти собрался!
Несмотря на то, что хотелось сказать, что мне все равно, я понимал, что Жерар прав и проводить стоило. Догнать конный экипаж на мотодиле труда не стоило. Так мы и следовали за бричкой весь путь до усадьбы Лисли. Когда лошади заехали в ворота, Жерар остановил мотодиль, и невыносимо долгих пять минут я наблюдал, как госпожа легат покидает бричку, как лакей открывает перед ней дверь парадного входа, и она исчезает в недрах особняка.
— Ну что, поехали? — спросил Жерар после того, как двор перед входом в особняк опустел.
— Поехали, — согласился я. Действительно, зачем задерживать коллег, желающих вернуться, наконец, домой, только ради того, чтобы без смысла таращиться в чужой темный сад.
«Ради чего? Зачем?» — эти вопросы не давали мне покоя, заставляя метаться на заднем сиденье мотодиля. Дело было не только в обиде, хотя и в ней тоже. В том, что госпожа Сазеренн внезапно увлеклась лиловым графом, я не верил, совсем не верил! Я бы это сам заметил или Драйзен, который все подмечает с истинным талантом рисовальщика. Однако за терровым чаем, по словам помощника, она промолвила всего три слова, да и в этот раз держалась равнодушно. Что это? Притворство? Или дело было во мне? Неужели, она считала, что недостаточно меня измучила? Жерар с Драйзеном о чем-то тихо переговаривались, но я не вслушивался. Я маялся от духоты, однако даже когда открыл окно, не помогло.
«Как можно было довериться этому петуху? А вдруг он и есть тот самый убийца, утопивший в омуте полдюжины женщин?» — меня прошибло потом. — «Почему я сразу не задумался над тем, почему он при своей бирюзовой внешности и с лекарским дипломом живет в уединении да на отшибе, так что никто толком не знает, кто он и чем занимается?! Ах да, заботится о матери…. Однако даже если так, что ему помещает воспользоваться наивностью капризной не монашки в своих интересах?! Несмотря на присутствие матери! Может, как раз в этот момент….».
— Разворачивайся! — приказал я Жерару.
— Сэр? — обернулся удивленный Драйзен.
— Этьен? — Жерар все-таки притормозил и обернулся, видимо, желая что-то сказать, но я сразу перебил все возможные возражения.
— Поворачивай! — от предчувствия или нет, но меня уже била нервная дрожь, и Жерар уже беспрекословно развернулся. — Быстрее!
Я был готов выскочить из экипажа и мчаться бегом. К счастью, мы еще не успели выехать из предместья, и обратный путь занял не более десяти минут.
— Сэр…. — пытался что-то мне сказать Драйзен, но пока он произносил это короткое слово, я уже давно выскочил из мотодиля и бежал по парковым дорожкам.
«И слушать не буду, схвачу в охапку и увезу!» — мои хаотичные мысли наконец-то пришли к согласию друг с другом. Ночная прохлада меня между тем немного отрезвила, и прорываться в особняк силой я передумал. Остановившись перед зданием буквально на мгновение, я тут же нашел взглядом то, что мне было нужно — удобный водосточный желоб, по которому в два счета забрался на карниз второго этажа. Расчет мой был прост — госпожу легата наверняка разместили в одной из комнат второго этажа — оставалось только ее найти.
Держась то за неровности в стене, то за ставни, я начал двигаться по карнизу, попутно заглядывая в окна. Первое попавшееся на пути помещение оказалось погруженным в темноту, следующее — по виду салон — хоть и было освещено, однако пустовало, третье, судя по обстановке, оказалось чьей-то спальней, и в ней я приметил какое-то шевеление. Из крайнего окна было ничего не видно, поэтому я передвинулся ко второму и тогда заметил дергающиеся дверцы раскрытого нараспашку шкафа. Кто там копошился и зачем, было сначала не понятно, однако вскоре показалась черная шляпка, а за ней выбралась и вся госпожа Сазеренн, причем даже не из самого шкафа, а из щели между шкафом и стеной. Вид у орденской посланницы был донельзя хмурый, а в руке она держала какой-то пыльный мешок.