Шептала вплоть до того момента, когда ко мне, наконец, сквозь толпу пробрался Анций с результатом исследования: на убитом монахе были-таки обнаружены остаточные магические следы, совпадающие с фоном ключей от хранилищ артефактов. Я бравировать тем, что оказался прав, не стал и, лишь многозначительно хмыкнув, искоса взглянул на женщину. Верхнюю половину лица той по-прежнему не было видно из-за излишне широких полей чёрной шляпы, а на нижнюю, даже в освещённом помещении, падала тень, отчего был виден только общий контур и сжатые в тонкую полоску губы. Госпожа легат в ответ на мой взгляд обиженно засопела, однако, как оказалось, сдаваться не собиралась.
- Его могли заставить! – выдала она куда более тонким голоском, чем обычно. Я уже успел заметить, что надменность и сухость с госпожи орденского легата мгновенно слетали, стоило ей заволноваться.
- Кто? – поинтересовался я. Подходящих кандидатур дама назвать не смогла, отчего засопела ещё больше. Интересно всё-таки, сколько этой монашке лет?
- Продолжим, – решил закончить я перерыв, взятый нами на обсуждение результатов экспертизы. За дверью ждали ещё более двадцати подозреваемых. Следующая дюжина посетителей не внесла ничего нового в картину происшедшего. Наира то ли видели, то ли не видели, ничего толкового о нём сказать не могли. Отмечали всё те же благочестие и склонность молиться день и ночь, но этим страдали все обитатели этого места.
Тем не менее, терпение моё было вознаграждено уже со следующим допрашиваемым монахом. Начав с того же «скорее видел, чем не видел», он перешёл к благочестию погибшего, впрочем, добавив к привычному уже рассказу кое-что новенькое.
- Даже магистр Кельпир отмечал превосходное знание Основ братом Наиром, – заунывно просипел монах – я сверился с делом в тоненькой папочке – брат Тарием, шмыгая заложенным носом. Я поморщился. От заболевшего монаха несло какой-то дурной магической настойкой, что заставило в очередной раз убедиться в лицемерии служителей Единого, в своих проповедях провозглашающих магию уродством, а на деле ею вовсе не брезгающих.
- Кельпир? – подхватил я незнакомое имя. Монашка за моей спиной странно дёрнулась, но я не обратил на неё внимания. – Кто это?
- Это племянник брата Шеора, нашего эконома. Он только что закончил богословский факультет с высшей степенью, – зачастил монах. – Регулярно, раз в полгода, навещает дядюшку и обычно останавливается в нашей обители на неделю или две.
«Опять богословский факультет и опять этот Шеор!»
Общение с братом экономом я с самого начала решил оставить напоследок, после того, как опрошу всех монахов. И теперь к тому добавились новые вопросы.
- Вы хотите сказать, что брат Наир с этим племянником часто общался?
- Общался, много общался, – закивал монах, преданно глядя мне в глаза. – Очень уж выделял его магистр Кельпир.
- Вот как, – задумчиво проговорил я, не понимая, что мне во всём этом казалось подозрительным. Скорее всего, это был сам факт того, что племянник эконома закончил тот самый факультет, на котором обучались недозаклинатели. Руки чесались рвануть в Управление и допросить тех по-хорошему, но сначала нужно было закончить здесь.
- И когда состоялся последний визит магистра в монастырь? – поинтересовался я у очень сильно желающего поделиться со мной сведениями брата Тариема.
- Так два дня тому назад уехал, – угодливо отозвался тот, снова шмыгнув, и уставил на меня воспалённые красные глаза. Простуда у него или аллергия?
- Благодарю за сведения, брат Тарием, – ответил я, стараясь больше не морщиться – но настойка настолько неприятно фонила какой-то гадостью, что не морщиться было очень сложно – и отпустил информатора, решив, что если будут к тому ещё вопросы, то направлю к нему одного из помощников.
- Вы же не думаете, что магистр Кельпир может быть к этому как-то причастен?! – набросилась на меня госпожа легат, заставив удивиться. Не ожидал я от неё столько эмоциональности. Видимо, сухарь дал трещину.
- Проверим, – флегматично ответил я, откладывая в сторону папку с делом брата Тариема. Оставались всего только восемь монахов и сам эконом.