Больше смельчаков среди пассажиров не нашлось, и с помощью подоспевших офицеров удалось в короткий срок упаковать и преступников, и артефакты. К первым вскоре присоединился Столпей, прегрешения которого хоть и не были столь тяжкими, тем не менее, заслуживали наказания. Дожидаться запланированного по расписанию прибытия лайнера на острова я не стал. Всё-таки лже-виконтесса оказалась достаточно слабонервной особой, чтобы, осознав угрозу смертной казни, пойти на сотрудничество и выдать ожидающих на островах подельников. За мной и за задержанными прибыл пограничный катер, на котором мы должны были добраться до места назначения в два раза быстрее «Бригильды» и взять ничего не подозревающих контрабандистов тёпленькими.
Общаться с остальными пассажирами, у меня не было ни времени, ни желания, да и госпожа Сазеренн большую часть времени находилась при мне – единственный раз, когда пришлось выставить её за дверь, случился при опознании татуировки на груди поддельного виконта. Однако детальное описание – со всеми героическими подробностями – того, что произошло на палубе у спасательных шлюпок, подозрительно быстро разошлось среди собравшихся в первом классе бездельников. Я догадывался, что источником слухов стала ни кто иная, как госпожа Рогье – удивительно, сколько женщина может узнать и увидеть даже будучи в обмороке! Следила же она за преступной парой из любопытства, смешанного с возмущением на отсутствие у тех стиля и чувства моды. Если эта светская дама, затмив всех графинь, стала королевой салона, то другая при встрече со мной накидывалась с одной и той же просьбой.
- Допросите его ещё раз! – уже не просила, а требовала от меня госпожа Тауэр. – Он должен сказать, где бумаги! Они не должны быть преданы огласке!
- Бумаги ваши? – строго спросил я у светской дамы. Накануне, после успешно проведённой операции я таки попробовал продраться через шифр ещё раз. Записи в записной книжке не были ни счетами, ни записями контрабандных операций, а копиями писем весьма компрометирующего содержания и точно не принадлежали Столпею хотя бы потому, что у того оказался совсем другой почерк. Впрочем, и госпожа Регина не могла иметь с содержимым записей ничего общего.
- Нет, не мои, – призналась та. – Но я обещала, что их достану.
- Вот как?
Госпожа Тауэр недоверчиво покосилась на стоявшую рядом со мной госпожу Сазеренн, однако достала из ридикюля карточку.
- Частный сыск «Питерстау», – назвала она довольно-таки известную в определённых кругах столичную контору.
- Вот как? – отозвался я уже другим тоном. – Вы работаете на Дитера Петерса?
- Он мой партнёр! – тряхнула головой госпожа Тауэр. – Но я свою профессию не афиширую. Знаете ли, – она плавно перетекла в соблазнительную позу, – образ недалёкой светской дамы – очень удобное прикрытие. Так вы разрешите мне его допросить? – промурлыкала уже светская львица.
Госпожа Сазеренн, стоявшая позади меня, еле слышно фыркнула. К тому же, до отправления катера оставалось всего только полчаса, а у меня был запланирован ещё один разговор, поэтому я просто протянул Регине искомую записную книжку.
- Вы не это искали?
- Да! Как вам….
- Я лучший следователь в Глорихейме, – небрежно ответил я, не желая вдаваться в детали. Госпожа Сазеренн фыркнула ещё раз, но, к счастью, не стала рассказывать, каким образом записная книжка попала ко мне.
- Буду иметь в виду, – кокетливо улыбнулась госпожа Тауэр, и, стрельнув напоследок глазами, что вызвало новый приступ у госпожи Сазеренн, скорчила нахальную физиономию и уплыла на палубную площадку мимо собравшихся в отдалении дам. Хорошо, что те приближаться ко мне не решались, тем не менее, приходилось прощаться при таком нежелательном скоплении народа.
- Не желаете ли принять участие в дальнейшей операции? – поинтересовался я у своей уже бывшей помощницы. Предложение должно было показаться заманчивым, однако та покачала головой и, слегка улыбнувшись, ответила:
- Нет, мне нужно плыть дальше. Меня там ждут, давно и очень сильно ждут.