— Простите, мадам, я известный в Париже портной и стараюсь следить за всеми последними изменениями в мире моды, но, кажется, я что-то упустил: ваш заказ был несколько необычен для меня…
— Не волнуйтесь, месье, это вовсе не новое направление в моде, это — очень частный случай. Понимаете, мой муж ученый, и процесс поиска для него намного важнее результата.
Париж, у подножия Эйфелевой башни гид-француз уговаривает туристку-американку подняться на вершину. Туристке страшно: башне-то более 100 лет!
Туристка:
— А канат у лифта как часто меняют?
Гид:
— Ну не волнуйтесь вы так. Часто меняют. Как упадет лифт — так и меняют.
Жил-был в Париже самый обычный еврей. Он жил во французском квартале и поэтому совсем офранцузился: перестал исполнять субботу, праздники забыл, в общем — француз французом. И только одно напоминание о его национальности осталось: его фамилия — Кацман. Самая обычная фамилия. И решил еврей сменить свою фамилию, раз только она от его национальности осталась, просто перевести ее на французский язык. Кац — по-еврейски «кошка», по-французски будет «ша» (chat), «ман» — по-еврейски — «человек», по-французски будет «лом» (l’homme). Вместо Кацман получилось Шалом — от судьбы не уйдешь!
Дневник парижанки на выданье.
Понедельник — сватался американский миллионер Гарри. Предлагал игорный дом, фондовые сбережения, миллионы долларов. Отказала.
Вторник — приходил арабский шейх Фарид. Яхта, нефтяные вышки, гарем…
Как они мне все надоели.
Среда — виделась с французом Полем. Уимблдонский турнир, путешествия, корты, Париж… Ненавижу.
Четверг — забежал Колька. Как всегда, небритый, с похмелья. Просил 100 рублей без отдачи. Просил, умолял, бил в грудь. Меня… Боже, как он похож на моего отца! Через неделю свадьба.
Выпивают американец, француз и русский. Американец:
— Я — Джон из Нью-Йорка. За ночь я имею четырех баб, а если меньше, то это потерянное время.
— Я — Жан из Парижа. За ночь я имею трех баб, а если меньше, то мне стыдно за такое времяпрепровождение.
— Я — Петя из Москвы. За ночь я имею только двух баб.
Выпили еще, и еще, и добавили. Американец:
— Честно сказать, я приврал. На самом деле, если одну бабу поимею, то это классно.
Француз:
— Честно сказать, я тоже приврал. У меня уже полгода никого не было.
Русский:
— Знаете, я тоже вам наврал. На самом деле я — Петя из Подмосковья.
В парижском ресторане оркестр играет «Эмигрантское танго». За столиком — поручик Ржевский и поручик Голицын.
— Эх, тоска-то какая! — говорит Ржевский. — Так и хочется влезть на сцену и насрать в этот белый рояль!
— Нельзя, это тебе, братец, не Россия! Французы не поймут, скоты-с!
— Сколько требуется французов, чтобы защитить Париж?
— Никто не знает. Этого никогда еще не случалось.
Француз у русского спрашивает:
— Скажите, вот почему мы, французы, свою столицу зовем «Пар-р-и-и», а вы, русские, «Пари-ж-ж-ж»?
Русский отвечает:
— Да у нас все через ж-ж-ж…
Шестимесячный малыш говорит матери:
— Мадам, приготовьте к вечеру вторую грудь, я буду ужинать не один.
Париж. Французская семья:
— Дочка, ты уже большая, и пришло время поговорить с тобой о сексе.
— Хорошо, папа. Что ты хочешь узнать .
Разговор двух парижан:
— Хорошая жена — та, у которой муж и любовник.
— А я думал, это плохая.
— Нет, плохая — та, у которой только любовник.
— А я думал, это падшая.
— Нет, падшая — та, у которой никого.
— А я думал, это одинокая.
— Нет, одинокая — та, у которой один муж.
Глава 3
Немного истории
Определить дату рождения Франции — дело нелегкое. Что выбрать в качестве точки отсчета: 496 г., когда король франков Хлодвиг принял христианство, 987 г., когда был коронован Гуго Капет, основатель династии, правившей страной на протяжении девяти веков, либо Великую французскую революцию 1789 г., когда Франция утвердила себя как нация в уже сложившемся государстве? Мнения историков и граждан по этому поводу разделились. Национальное сообщество, впрочем, недавно торжественно отметило 3 исторические даты: 1500-летие принятия христианства Хлодвигом, 1000-летие коронации Гуго Капета и 200-летие Великой французской революции.