Ридвон мгновение стоит без движения, видимо, не в состоянии осмыслить услышанное.
«Ребёнок и парапет» — щёлкнули в моей голове слова, как спусковой механизм.
Чёрт! Вскакиваю с кресла и быстро шагаю к двери.
— Нет! — бросается Ридвон, опережая меня и отталкивая охранника.
В коридоре уже суматоха. Сбежались все, кто здесь работал.
— Двери заперты! Нужно разбить! — выкрикивает кто-то из толпы.
— Стоять, — выхватываю едва уже не летевший в стекло стул из рук одного из законников. Отбрасываю в сторону и хватаю идиота за грудки, — напугаешь её, — толкаю его.
Рассчитывать, что кто-то проявит смекалку, не стоит. Обычный отдел по судебным разбирательствам, разумеется с артефактами, а уж тем более с магией, никто из них не владеет.
— Кери! — кричит Ридвон, бьётся в прочное стекло двустворчатой балконной двери, начинает безуспешно стучать по нему, но девочка не реагирует, продолжая стоять на краю. Одно неосторожное движение и… — Кери, открой, слышишь! Открой немедленно! Кери!!
— Отойдите, — беру её за плечи и отодвигаю в сторону.
— Кери! Там моя дочь! Отпустите! — вырывается.
Закатываю глаза, быстро считаю до трёх.
— Я открою дверь, не мешайте только, — убедительно смотрю в до смерти напуганное лицо. Голубые глаза отражают огненные жерла моих радужек. Кажется, это её ещё больше пугает и Ридвон попусту на время замирает.
Не теряя времени хватаюсь за массивные изогнутые ручки. Знакомый жар растекается по венам быстро и уже вскоре пальцы ощущают мягкость расплавленного металла. Он стёк по двери, оставляя черные полосы. Локтем толкнул двери и вырвался на балкон.
Порыв холодного от дождя ветра ударил в лицо, растрепал яркие волосы девочки. Она продолжает стоять ко мне спиной не двигаясь. Измеряю расстояние — слишком далеко, чтобы схватить ее. Шагаю бесшумно.
Она в этот миг посмотрела вниз, будто увидела там что-то интересное.
Я почти рядом.
Она наклоняется сильнее и… теряет равновесие.
— Чёрт! — бросаюсь к парапету и ловлю её на лету. Развернулся вокруг своей оси, возвращаю ребёнка в безопасное место.
Девочка не двигается, смотрит удивлёнными глазами, её лицо слишком бледное, волосы разлохматились из-за ветра.
В груди тяжёлым камнем бъётся сердце. Проклятье! Она и в самом деле могла сорваться.
— Зачем ты сюда забралась? — осторожно спрашиваю. — Что ты там увидела?
Кери, так называла её Ридвон, вдруг нахмурилась, а потом виновато опустила взгляд и продолжила молчать.
Прекрасно, до этого ты была довольно разговорчивой. Осматриваю её, убеждаюсь, что никаких повреждений на ней нет. Но взгляд цепляется за побрякушку на шее. Небольшой золотой кулон в форме капли поблёскивает в вороте кофточки.
— Красивый медальон, — говорю, отвлекая.
Девочка вскидывает взгляд, испуг улетучивается и вместо него разгорается живой интерес.
— Это мамино.
Приподнимаю бровь. Любопытно.
— Кери! — раздаётся крик сзади.
Ридвон подлетает и почти вырывает свою дочь, которую я всё ещё держу в руках.
— Кери, ты в порядке? — гладит её судорожно по голове, прижимая к груди. — Девочка моя, как же так? Испугалась, родная? Как же так?
Отворачиваюсь и смотрю вниз за парапет. Пятый этаж, довольно высоко. Вспоминаю этот пристальный гипнотический взгляд… Что она там увидела?
Наклоняюсь сильнее. Кроме террасы, деревьев и цветочных клумб не замечаю ничего подозрительного. Отстраняюсь, отряхиваю ладони от влаги.
— Что с ней? Вы показывали её лекарю? — перебиваю беспрерывные всхлипы матери.
— Что? — хлопает она ресницами, с которых срываются капельки слёз.
— Почему она залезла сюда?
Бледное лицо Адалин каменеет.
— Это не ваше дело, — жёстко выпаливает, сжимая трясущимися руками девочку так, будто я покушаюсь на их жизни.
— Вы правы, — отвечаю и шагаю в сторону двери, собираюсь вернутся к своим делам, но её слова оставляют какую-то оскомину в скулах.
— Подождите, — задерживает Ридвон.
Я оборачиваюсь.
— Спасибо вам, — хрипло шепчет.
Мы смотрели друг на друга несколько секунд. Дольше, чем я могу допустить с другими.
— Мама, плости, я не хотела, — тихо шепчет девочка и гладит по щеке все еще плачущую маму. Ридвон прерывает зрительный контакт и улыбается ребёнку в ответ, но это улыбка кажется вымученной.
Я разворачиваюсь и возвращаюсь в здание.
В кабинет мне, конечно, не дали пройти, волочились за мной по коридору.
— Господин Кан, вы невероятны!
— Господин Кан, как вы это сделали?