— Оголодал, Джимми? — спросила она, разворачивая пару ореховых палочек.
— О-о, с удовольствием. — Обожаю ореховые палочки.
Она выломала грецкие орехи и отдала их мне, а шоколад и суфле пожрали псы.
— Не любят они орехи, — объяснила Дорин. — Странно бывает, правда, дружок? Прежде чем ты пустился во все тяжкие с этой эстрадой, я ведь хотела предложить тебе поработать в новой школе, которую мы открываем в Кувейте.
— В Кувейте? А разве это теперь не часть Ирака или что-то в этом роде?
— Нет, дружок, если помнишь, была серьезная война, как раз чтобы Ирак его не захватил. Мой племянник подыскал мне там здание. Твоя зарплата была бы в два с лишним раза выше. Но теперь тебе вряд ли это интересно, ты ведь у нас перспективный юморист.
— Это, конечно, очень лестно, Дорин, но… честно говоря, Кувейт… Вот если бы, скажем, Объединенные Арабские Эмираты, это другое дело.
— Серьезно? — сказала она.
— Шучу.
— Ну да, понятно. Что ж, твоя основная работа теперь, наверное, там. Так ты останешься на полставки в школе или все же перейдешь на работу получше?
Псы настойчиво таращились на меня. Ждали честного ответа на вопрос.
— Не знаю. Еще как-то не думал. Но не волнуйтесь, я предупрежу заранее.
Зарплата в школе зависела от числа учебных часов, и моей обычно хватало как раз на собачий корм, даже если гости ожидали на обед чего-то получше. Конечно, у меня имелись и другие доходы. Мои запасы в инвалюте уже тянули на небольшое состояние, если бы эти драхмы в монетах и лиры в банкнотах оставались законным средством платежа в своих странах. Доходность прочих моих инвестиций зависела от того, выпадут ли в субботу вечером нужные шесть шаров в игральном автомате. Поэтому когда меня спросили, как я отнесусь к сотрудничеству с рекламным агентством, которому вздумалось снять рекламный ролик с моим эстрадным номером, и сообщили, о каких деньгах идет речь, если я стану лицом рекламной кампании, я серьезно задумался. На съемки уйдет два дня. За те же деньги в школе надо работать шестьдесят два года и три месяца.
«Полмиллиона фунтов» — вот цифра, которую я услышал по телефону. Там были еще другие термины и фразы, всякие «авторские гонорары», «по числу показов», «при возобновлении контракта», но это не так твердо отложилось в моем мозгу, как слова «полмиллиона фунтов». Я попытался представить все, что можно купить на такие деньжищи. Мое воображение не знало границ: на эту сумму можно купить полмиллиона чего угодно в магазине «Господин Один Фунт». Собственно, я мог бы купить сам магазин «Господин Один Фунт», хотя такое долгосрочное вложение вряд ли целесообразно, потому что через несколько лет придется менять название на «Господин Один Евро», а это уже как-то не так звучит, не говоря уж о том, что все цены нужно будет снижать на сорок процентов.
Таких денег мне ни в жизнь не потратить, и я подумал, что солидную часть я бы, наверное, просто раздал. Друзья вечно на мели, было бы здорово с ними поделиться, тогда все их проблемы растаяли бы разом. Я пытался представить лица Нормана, Криса и Дэйва, особенно Нэнси — это так преобразило бы ее жизнь, перестала бы мучиться и купила Тамсин все, что та хочет. А зачем мне куча денег? Купить бы себе нормальный домик и приличную машину, и довольно. Просто дом, машину и кое-какую одежду. И ноутбук, и, может, МРЗ-плеер, только не навороченный, а так. И пишущий CD-привод — здорово ведь записать подборку из любимых песен. Но кроме этих немногочисленных предметов первой необходимости, ничего. Остальное я бы раздал. Всякие вульгарные и шикарные шмотки — это не по мне. Ну да, известно, что водный мотоцикл — это игрушка для богатых, и, понятное дело, мы всегда презирали яппи, которые мотаются на них вдоль берега, а ведь действительно было бы классно проскочить на нем до Брайтона, так что это еще как посмотреть, может, водный мотоцикл — очень даже неплохое вложение денег.
Нет-нет, убеждал я себя, не нужно мне этого барахла. Если и снимусь в рекламе, то ради друзей. Нэнси в девятнадцать родила Тамсин и с тех пор ничего не тратит на себя. Что мне каких-то два дня работы? Я и дольше пахал, чтобы помочь Нэнси. Да и вообще, я еще нигде не снялся. Размечтался! Продюсер из рекламного агентства хотел лишь встретиться со мной и обсудить свою идею.
— Ресторан «Савой Гриль» знаете? — спросил он.
Ничего удивительного, что я не знал «Савой Гриль», хотя звучало очень дорого. Надеюсь, стоимость обеда не вычтут из гонорара. Но оказалось, он имел в виду не обед, а «рабочий завтрак». Это то же, что нормальный завтрак, только не испытываешь чувства вины из-за того, что вместо офиса сидишь в кафе, и с полным правом говоришь о долгих трудовых часах. На восемь утра во вторник у меня действительно были свои планы: я планировал валяться в постели, но испугался, что рекламщики не согласятся из-за моего распорядка переносить встречу.