Морейн покачал головой:
- Я всего лишь задаю вопросы, пытаясь выяснить, что произошло. У меня уже сложилось представление о том, как все было на самом деле, но я хочу убедиться, что оно соответствует действительности, прежде чем выдвигать обвинения. Когда задержали доктора Хартвелла, то изъятые у него личные вещи были сложены в специальный конверт. Прошу вас послать за доктором Хартвеллом и распорядиться забрать у тюремщиков этот конверт. В нем должен находиться небольшой перочинный ножик. Может быть, стоит изучить его лезвие.
- Видимо, понадобится какое-то время, чтобы доставить этот конверт сюда, - предупредил Дункан.- А пока суд да дело, почему бы не задать мистеру Мордену еще ряд вопросов?
- Но нельзя исключать, - настаивал Морейн,- что уважаемые члены Большого жюри захотят использовать этот перерыв для ознакомления с документами.
Дункан взглянул на присяжных заседателей и согласился:
- Ладно. Подождем, пока принесут этот конверт. Однако Большое жюри, казалось, в значительной мере потеряло интерес к документам. Его члены посматривали на Морейна с уважением и восхищением. Итон Драйвер, председатель Большого жюри и заклятый противник Карла Торна и его приспешников, а также видный сторонник кандидатуры Джона Феарфилда на пост окружного прокурора, задумчиво вглядывался в Фила Дункана.
Выходя из зала заседаний Большого жюри, Барни Морден бросил на Морейна отчаянный взгляд. Только теперь он по достоинству оценил ум Морейна и ту изящность, с которой тот высветил перед членами Большого жюри мотивы, имевшиеся у Торна и у него самого для убийства Пита Диксона.
Глава 21
Доктор Хартвелл принес присягу и занял место на скамье для свидетелей. Его беспокойно бегавшие глаза выдавали нервное напряжение.
- Можете его допрашивать, - бросил Фил Дункан Морейну. - Его вызвали по вашему настоянию.
Морейн жестом подтвердил, что понял, и повернулся к дантисту.
- Вы были мужем Энн Хартвелл? - начал он.
- Правильно.
- Недели две назад она исчезла из дому, правда?
- Да, исчезла.
- У вас были какие-то подозрения на этот счет?
- Я никогда не верил в то, что ее похитили, если вы это имеете в виду.
- Вы ведь раньше считали, что она поддерживает любовную связь с другим мужчиной?
Хартвелл закашлялся, опустил глаза и ответил приглушенным голосом:
- Поскольку ее нет в живых, я ничего плохого говорить о ней не стану.
- Но вы же, вооружившись револьвером, отправились на поиски этого человека с намерением его убить, не так ли?
- Нет, не так.
- А разве вы не заявились во время этих поисков в мой кабинет?
- Было такое дело.
- А разве при этом вы не были вооружены револьвером?
- Да, у меня было при себе оружие, но не для того, чтобы кого-то убивать.
- Тогда зачем оно было вам нужно? Свидетель помолчал некоторое время, затем заявил:
- Вы отняли у меня револьвер, разрядили его, а патроны выбросили в корзину для бумаг.
- Да, это было, - подтвердил Морейн. - Но спустя некоторое время, где-то в десять сорок семь - сорок девять вечера, когда я переступил порог своего кабинета и вышел в коридор, вы снова напали на меня и попытались застрелить, разве это не так?
- Я действительно направил револьвер на вас, но он был не заряжен, возразил доктор Хартвелл. - Это не преступление, то есть речь не идет о попытке убийства. Ведь я не атаковал вас с оружием в руках, поскольку в револьвере не было патронов. Никто не в состоянии убить человека из незаряженного револьвера, разве лишь ударить им.
- Не находите ли вы это объяснение чересчур хитроумным, доктор?
- Может быть, и так, но это правда.
- Вы хотите сказать, что не совершили никакого преступления, накинувшись на меня с разряженным револьвером в руках?
- Я, как, впрочем, и мой адвокат, думаю, что нет, - подтвердил доктор Хартвелл.
- Отлично, - упорствовал Морейн. - В этом случае единственным позитивным для вас последствием этого акта было обеспечение превосходного алиби, не так ли, доктор?
- Я вас не понимаю, - прошептал тот.
- Я хочу сказать, - отчеканил Морейн, - что ваш поступок имел одно неоспоримое достоинство: он неопровержимо свидетельствовал о том, что в десять часов сорок девять минут, то есть пару минут спустя после прохождения пассажирского поезда мимо дома Диксона, вы находились в коридоре моего офиса.
- Иными словами, это доказывает, что убил Диксона не я? - уточнил доктор Хартвелл.
- Вот именно.
- Ну что ж, - согласился дантист после непродолжительного раздумья, под таким углом зрения я об этом не думал, но действительно получается, что у меня бесспорное алиби.
- Сколько времени вы ожидали в коридоре, пока я не вышел?
- Какое-то время.
- Поточнее, пожалуйста.
- Трудно сказать определенно. Я знаю, что вскоре после моего прихода к вам в кабинет прошел мистер Дункан.
- И все же, какова была цель вашего ожидания? - продолжал Морейн.
- Я искал случая поговорить с вами, - ответил дантист.
- Вы хотите сказать, что искали случая убить меня?
- Ну уж если быть совсем точным, то искал случая ткнуть вас под ребро незаряженным револьвером,- подчеркнул доктор Хартвелл.
- Прекрасно, - согласился Морейн. - Вероятно, вы видели также, как входил в мой кабинет и Барни Морден?
- Конечно видел.
- И вас разыскивала в это время полиция, так ведь?
- Думаю, да.
- Так вот, - сделал выпад Морейн. - Задолго до того, как Фил Дункан появился у меня в кабинете, за каждым входящим в это здание наблюдал федеральный агент, сидевший в машине. Он находился как раз напротив входной двери, но почему-то он вас не заметил, доктор Хартвелл. Как вы объясните этот необычный случай?
- Очень просто, - парировал дантист. - Он наверняка отвлекся.
- Но, - продолжал Морейн, - когда прибыл Барни Морден, этого федерального агента на месте уже не было. Отсюда можно сделать вывод, что он ушел с поста после прихода окружного прокурора и до прибытия Барни Мордена. Если вы проникли в здание незадолго до старшего следователя, то допустимо полагать, что наблюдателя к этому моменту уже не было на месте и, следовательно, он не мог вас видеть. Вам не кажется, что сотрудник федеральной службы, которому специально поставлена задача фиксировать всех, кто входит в здание, и вменено в обязанность задержать вполне определенное лицо, не пропустит его у себя под носом? Поэтому предпочтительнее объяснение, что, когда вы входили, его у дома уже не было, чем то, что он вас не заметил. Вы уверены, что не ошиблись относительно времени своего прихода к моему кабинету, доктор?