Хартмут переоделся, пообедал, сделал уроки и оплаченные задания, задумался над этим дурацким проектом, что дала директриса. Никаких путных идей в голову не приходило, нужно было дождаться деда из университета, может, он что посоветует, при этом Харт не сомневался, что Златоверхий голову свою ломать точно над этим не будет.
Фридрих Августович, выслушав внука, сразу же сказал, что в школе есть завуч по внеклассной работе, так что желательно с ней всё согласовывать, да и неплохо привлечь ребят из других классов, начиная с младших. И опять о своём добавил:
- Почему б тебе не присмотреться к этому парню, с которым вы проект вместе делать будете. Может, подружились бы? Друг тебе точно не помешал бы.
- Деда, ты чего? С ним не то что дружить - общаться проблематично, разве что посадить его в клетку и тыкать палкой.
***
На следующий день Айхгольц перед последним уроком подошел к Илье, возможно, надо было поздороваться, но прошло уже шесть уроков, и Хартмут решил, что уже поздновато это делать:
- Ты думал над проектом?
Илья, до этого бездумно пялившийся на цветок, подвешенный возле доски, перевел взгляд на Хартмута:
- Нет.
Поскольку Златоверхий на перемене не вышел, то в классе стояла почти звенящая тишина, изредка нарушаемая шелестом страниц или шорканьем ног под партой, поэтому разговор, каким бы тихим ни был, стал достоянием всех присутствующих.
- Так может, после уроков обсудим мои идеи?
В ответ такое же тихое:
- Нет.
Хартмут только плечами равнодушно пожал и в тишине класса под злым взглядом Зелинской (а кто ей виноват, что цена не подошла, а самой лень реферат делать?) вернулся на свое место. «Нет, так нет. Что, ему больше всех надо?» В конце концов, не директор, так отец заставит Илью этим заняться. Так и получилось: прошла неделя, и Златоверхий как-то остановил Хартмута, который как раз вышел из школьных ворот и направлялся к своему подъезду:
- Садись, поговорим.
Айхгольц влез на заднее сиденье джипа и спокойно посмотрел на Илью, тот сидел к нему спиной и даже не подумал обернуться.
- Слушаю тебя, - ровно сказал Хартмут.
- Это я тебя слушаю, - прожурчал Златоверхий.
И как такой медовый голосок мог сочетаться с такой сволочной натурой?
- Ладно... Предлагаю набросать план программы посещения нашей школы «высокой» комиссией, думаю, развлечений часа на полтора-два будет достаточно; когда план будет готов, согласовать его с завучем по внеклассной работе, тогда все шишки в случае чего достанутся ей, а не нам.
- Хм, звучит неплохо, а что конкретно твоя программа развлечений предлагает?
- Это нам как раз и нужно обсудить.
- Можно поехать ко мне домой, - после некоторого раздумья высказался Илья, - или в кафе, - слегка скривившись, добавил он.
- Лучше в кафе, - тут же согласился Хартмут, неизвестно, отвезут ли его потом обратно, а добираться самому общественным транспортом... - тут рядом есть неплохое, «Эдельвейс» называется.
- В «Эдельвейс», - кинул Златоверхий водителю.
Джип мягко затормозил у входа в кафе, и когда парни вышли, Николай отъехал на несколько метров дожидаться юного хозяина. В это время посетителей было немного и машин на стоянке, соответственно, тоже. Ребята присели на мягкие диванчики возле столика у окна. Это кафе нравилось Хартмуту своей выпечкой, мама тоже пекла постоянно, но в основном сдобу, а он любил безе с орехами и сливочным кремом, и здесь эти пирожные были просто изумительны. Вообще-то сейчас было обеденное время и кушать хотелось не по-детски, но тратить деньги на то, что он дома мог поесть бесплатно, смысла не было, поэтому Харт заказал любимый десерт и черный чай, хоть чай и жалко было покупать, но не водой же из крана запивать пирожное. Илья же на меню брезгливо скривился, а на официантку посмотрел так, что у нее слезы на глазах выступили от обиды. Заказывать он, естественно, ничего не стал, а только непроницаемым взглядом уставился на Хартмута.
- Я думаю, что мы не должны отдуваться сами с этим проектом, - начал Айхгольц. - Нужно набросать примерную программу и привлечь других лицеистов, причем начиная с младшеклассников. Пусть малолетки стишки какие патриотические или про дружбу почитают, кто петь умеет, может песни в этой же тематике исполнить. Старшеклассники могут спеть на английском и немецком.
- Они из Венгрии, - перебил Илья.
- А мне пофиг, - отрезал Хартмут, - или, может, ты сам хочешь выучить что-нибудь на венгерском, тогда вперед.
Илья, прищурившись, смотрел на Айхгольца, так бы и двинул ему, но тогда с этим дурацким проектом придется возиться самому. Хартмут смотрел в глаза - необычные светло-карие у зрачка и зеленые к краю радужки, притом сама радужка была обведена темно-коричневым ободком. Очень красивые глаза, вот только дикий, звериный взгляд пугал.
- Я участвовать ни в чем не собираюсь, - медленно сказал Илья, - мы составим план по развлекательной части, подумаем, кого можно привлечь и отдадим завучу, пусть она заморачивается.
- Согласен. Хорошо будет, если мы под каждым пунктом напишем, кто может его исполнить, а уж привлечь их будет ее задача.
Хартмут доел пирожное, допил чай и аккуратно поставил чашку на блюдечко, все-таки после сытного обеда он получил бы больше удовольствия от десерта.
- Сообщишь, когда все обмозгуешь, - Илья поднялся из-за стола и, плавно развернувшись, вышел из кафе.
Харт задумчиво смотрел ему вслед, осознавая, что, судя по всему, Златоверхий вообще ничего с проектом делать не собирается, разве что выслушает какие-то идеи Хартмута.
***
Свободного времени у Айхгольца было не так уж и много: подготовка к ДПА, домашки, выполнение оплачиваемых заданий, периодически возня с близнецами, общение с дедушкой, до проекта, данного директором, руки не доходили. Златоверхий тоже молчал. В классе кое-кто успел увидеть, что Хартмут садился в машину Ильи, и, естественно, поползли слухи и сплетни, правда, ползали они очень тихо и осторожно, чтоб Златоверхий не заметил. У Айхгольца же спрашивать было бессмысленно, все прекрасно знали, что на темы, не касающиеся домашних заданий, он разговаривать не станет.
Время шло, и директрисса уже недвусмысленно намекала на результаты, в итоге, выбрав более-менее свободный вечер (дед задерживался на заседании кафедры), Хартмут набросал несколько вариантов программы и даже к некоторым пунктам подобрал подходящих исполнителей, из тех, кого он знал. А знал он, к сожалению, слишком мало учеников, разве что некоторых, кто из других классов ездил с ним на олимпиады, но годятся ли они для исполнения песен или постановок, было под вопросом.