- Мда-а… Северус, у тебя есть зелье Экстренного Протрезвления?
- Есть. Держи.
Чародей, жестом подозвав к себе будущих «гонцов», собственноручно влил им в рот зелье и, посмотрев на их позеленевшие лица, скомандовал:
- Шагом марш в туалет! Потом – холодный душ! Потом – крепкий чай! На все про все – пятнадцать минут. Время пошло!
Парни рванули выполнять поручение. Через четверть часа они уже пили чай на кухне. А ещё через час вышли из главного камина Хогвардса прямо в Большом зале, во время ужина (напоминаю про разницу во времени между Австралией и Британией). Пока все пялились на вновь прибывших магов в маггловской одежде, те, вежливо поклонившись, обратились к заместителю директора, профессору Макгонагал:
- Уважаемая госпожа профессор! Нас направил к вам директор вашей школы с важным посланием.
Удивлённая сверх всякой меры, декан Гриффиндора (ещё бы не удивляться, если буквально сегодня утром после двух уроков внезапно с места сорвалась часть преподавателей и несколько студентов,
с маловразумительными оправданиями смылись из школы… и не вернулись до сих пор, как и директор этой самой школы, который предупреждал, что будет отсутствовать три дня, а пропал на все пять), развернула принесённое юношами послание и, пригласив их пока присесть за стол и поужинать, попыталась углубиться в чтение, но… что-то ей мешало. А! Молодые люди переминались с ноги на ногу, но остались стоять перед преподавательским столом.
- Молодые люди! Я пригласила вас разделить с нами трапезу…
- Э-э-э, простите, мэм, - начал, по виду самый разбитной из них. - Но вы не знаете, кого пригласили за свой стол.
- Ну, судя по тому, что директор вам доверяет…
- Мы – люди Эзры.
- Ну, что ж, похвально, что я ещё могу сказать. Эзра и его люди очень помогли нам в Битве.
- Простите, мэм, но мы стали «людьми Эзры» после Битвы, а до этого мы были Упивающимися, - по залу прокатился изумлённый ропот (правда, без особого гнева). - Вы уверены, что хотите пригласить нас за свой стол?
- Молодые люди! Простите, не имею чести знать ваших имён?
- Фомальгаут.
- Мариус.
- Так вот, мистер Фомальгаут и мистер Мариус, неужели вы думаете, что сможете шокировать меня, декана Гриффиндора с пятидесятилетним стажем? Да после покойных Джеймса Поттера и Сириуса Блека, а также, ныне здравствующих Джорджа и Фреда Уизли я уже ничему не удивляюсь и не поражаюсь. А теперь немедленно сядьте за стол и дайте прочитать мне, наконец, это чёртово письмо. Всех остальных это тоже касается! – и она обвела Большой зал таким взглядом, что студенты мгновенно замолчали и во избежание неприятностей уткнулись в свои тарелки.
По лицу «старой кошки» невозможно было понять, какие же эмоции она испытывает, читая письмо. Но вот, она пробежала его глазами раз, другой, затем, вчиталась повнимательней и тихо промолвила:
- Мда, это многое объясняет. Поппи, не могла бы ты быть так добра и сопроводить этих молодых людей? Им нужна помощь колдомедика, - и она передала письмо Помфри.
Школьный колдомедик, тоже много чего повидавшая на своём веку, внимательно вчиталась в послание. На её лице попеременно появилось сначала удивление, затем – радость, затем – некоторая озабоченность. Она вернула пергамент декану Гриффиндора и, посмотрев на молодых людей, кинула:
- Я буду готова через пятнадцать минут. Пройдёмте в Больничное крыло, я должна собраться, - и они втроём быстрым шагом удалились из зала.
А ещё через час колдомедик Хогвардса спорила с будущим отцом о современных методах родовспоможения для мужчин-магов. Наконец, ей это надоело и, прекратив ругаться, она просто наложила на него мощный «Ступеффай» и приказала добровольным помощникам «удалить его из помещения». В следующий час доступ в импровизированную операционную для Северуса был закрыт. Всё, что ему оставалось, это метаться из угла в угол и пугать «убийственными» взглядами собравшихся в гостиной «Защитников». Надо сказать, за Гарри-«Уайта» переживали все, но у притаившихся в самом углу комнаты Грегора и Мариса лица были просто бледно-зелёные. Приглядевшись к ним повнимательней, Сев заподозрил некую «личную заинтересованность» и, чтобы отвлечься от собственных переживаний, осторожно, невербальным заклинанием проверил исходящую от них ауру. Он не ошибся. Юные маги были беременны. Тихонько поинтересовавшись у Эжени, каково их семейное положение, Снейп зыркнул чёрными глазами на Мариса (которому, впрочем, было не до взглядов, мальчишка их просто не заметил, вслушиваясь в жалобные стоны и крики со второго этажа) и отозвал в сторону Эзру:
- Успокой парня! – тихо прошипел он ему в ухо.
- Что?! Северус, ты о чём?
- Марис… У него будет ребёнок… Срок ещё небольшой, но он очень испуган…
- Что?! У Ма… - ммм… зельевар зажал ему рот рукой.
- Что ты орёшь, как резаный? Не смущай мальчишку, он же не женат.
- Ты не понимаешь! – «зашипел» ему на ухо Эзра. - Это же мой ребёнок!
- Поздравляю! И что ты собираешься делать?
- Как что? Жениться, конечно! Я уже и кольца купил.
- Да?! А он об этом знает?
- Пока нет, но я ему обязательно скажу… завтра…
- Смотри! Я тоже так «ждал до завтра» и дождался… пока мой любимый не удрал от меня, куда глаза глядят! Иди, скажи ему! Он же напуган до чёртиков… - Снейп бы ещё долго просвещал «коллегу», но тут стоны наверху стихли, и через несколько минут раздался плач ребёнка. Северус хотел, было, «рвануть» наверх к Гарри, но повисшие на нём Стентон с Эрлом его не пустили. В гостиной опять повисла напряжённая тишина. Минуты тянулись, как резиновые, складываясь сначала в четверть часа, затем в полчаса, но колдомедик и не думала появляться в гостиной. Наконец, дверь наверху хлопнула, и на лестнице послышались лёгкие шаги Катрионы, которая помогала мадам Помфри принимать роды. Минута, и раскрасневшаяся миссис Донован появилась в гостиной с атласным свёртком в руках:
- Ну-с, отец, принимай своего наследника! – и, наклонившись к уху замершего, как соляной столб, Северуса, тихо сказала: - Гарри хотел спросить, не будешь ли ты против, если он назовёт сына Хоакином, это похоже на привычного им обоим «Хоука»?
Благодарно кивнув хозяйке дома, Сев взял на руки ребёнка. Хоук спал, слегка причмокивая во сне губками. Выражение крошечного личика было на редкость усталое (правильно, поволнуйся-ка так несколько дней). Прижав к себе «маленькое чудо», мужчина поднял сумасшедше-счастливые глаза на собравшихся. Те пребывали в шоке. Ещё бы! Снейп – мрачная, язвительная и крайне злопамятная сволочь, по праву (шпион он там, или не шпион) входившая во Внутренний Круг Тёмного Лорда – и вдруг такое счастливое, одухотворённое… светящееся какой-то внутренней красотой лицо. Только сейчас, похоже, многие поняли, что и для них возможен «второй шанс».
Северус откашлялся, пытаясь скрыть предательскую хрипотцу и дрожь в голосе, и внятно произнёс:
- Как глава рода признаю Хоакина Гарольда Северуса Поттера-Снейпа своим сыном и наследником.
Эзра и Стентон хором произнесли:
- Засвидетельствовано.
Остальные, как эхо, подхватили:
- Засвидетельствовано.
После чего все стали поздравлять новоявленного папашу. Сев невпопад отвечал на поздравления, так непривычно счастливо улыбаясь, что «проняло» даже самых «толстошкурых». Эзра подтянул к себе Мариса и при всех попросил стать его мужем. Юный УПС зарделся, как маков цвет, и, запинаясь на каждом слове, изъявил своё согласие. Свадьбу назначили через месяц.
Отбившись, наконец, от начавшей шуметь компании, зельевар с сыном на руках поднялся в спальню Гарри. Осторожно устроив младенца в невесть откуда взявшейся тут колыбели, он подошёл к постели мужа, встретившего его сонной улыбкой (мадам Помфри напоила его зельем Сна-Без-Сноведений), присел на краешек кровати и нежно поцеловал:
- Спасибо… - красивые слова не шли с языка обычно чётко и образно формулирующего свою речь профессора. - Я не могу даже сказать, как я счастлив. Вы с Хоуком – моя жизнь, - он ещё раз поцеловал любимого, на сей раз затянув поцелуй подольше, потом отстранился. - Спи, ты очень устал, тебе необходимо отдохнуть. Я побуду рядом.