-Разберусь с подлецом, – решил он про начальника Кесариевского порта, – почему доход от торговых пошлин так стремительно упал за последний год. Что, корабли в порт перестали приходить? Ворует, собака!
Увидев охрану и самого Пилата, Софоний, начальник порта, старый и богатый еврей, насмерть перепугался. Руки его тряслись, и он не разгибался перед Пилатом
-Кораблей приходит всё меньше и меньше, – только и твердил Софоний на ломанном греческом языке, который от страха перед Пилатом походил скорее на икание ишака, и его с трудом можно было разобрать, – строим мало, господин. Раньше, при Ироде, материалы везли, и кедр, и мрамор, и многое другое, а теперь никто ничего не строит.
Он, как попугай, повторял и повторял эту фразу, семеня за Понтием, когда тот пошёл осматривать причалы.
С одного корабля разгружали мешки. Скорее всего, это были пряности, и Пилат обратил внимание на симпатичного и высокого молодого еврея, который с лёгкостью подымал мешки из трюма и в тоже время весело болтал с хозяином судна на чистом греческом языке, а с остальными грузчиками – на арамейском.
1.Ирод Великий, царь Палестины с 40-4г. до н.э.
-Мне бы такого говоруна в переводчики, а то хрен поймёшь, что лопочет этот Софоний. Поди сюда, – приказал Понтий говоруну.
Тот бросил работу и, спрыгнув на причал, поклонился Пилату.
-Откуда у тебя греческий язык, – спросил Понтий, – разве ты – грек?
-Нет, господин, я – еврей, а языку меня отец выучил.
-Переведи этому ослу, – кивнул он на Софония, – чтобы он к завтрашнему дню предоставил мне список кораблей, посетивших гавань в течении прошлого года.
Парень стал переводить, а Софоний, выслушав его, закивал головой.
-Поедешь со мной, – сказал еврею Понтий, – я беру тебя в свои переводчики.
Иисус, так звали переводчика, оказался довольно смышлёным. Он знал жизнь страны до мельчайших подробностей и прекрасно ориентировался в обстановке.
Через несколько дней, когда Пилат с Бруксом опять обсуждали смету водопровода, Иисус, переводящий важное письмо царя Антипы Пилату, вдруг встрял в их разговор.
-Я знаю, где можно взять деньги на строительство водопровода.
Понтий и Брукс с удивлением и недоверием одновременно уставились на него.
-Там много денег, – продолжил Иисус,– и на них не один водопровод можно построить.
– Ну и где? – спросил Пилат, – долго ты нам голову будешь морочить?
Иисус выдержал паузу, а потом, видя, что Пилат сейчас взорвётся, сказал: – В сокровищнице Иерусалимского храма. За многие годы священники столько там накопили – не пересчитать!
-Как можно, это же святые деньги… – начал Пилат, но Иисус не дал ему договорить: – Можно! Разве водопровод не будет служить жителям города? Что толку от золота, если оно не служит людям? А священники тем временем потихоньку разворовывают достояние всех людей Израиля!
-Правильно он говорит! – воскликнул Брукс, – что ему пылиться в сундуках? Да мы такую стройку на эти деньги отгрохаем – в учебники по строительному делу войдёт!
-Да, хорошо бы, – замялся Пилат, прикидывая в уме варианты развития событий, – только вот священники такой вой подымут, что в Риме Тиберий услышит.
-Строительство оживит экономическую жизнь страны, – заявил Иисус, – это – рабочие места, это – торговля материалами, а главное это налоги в казну. А коли так, то Рим закроет на это глаза.
-Да он – малый не дурак, – с удивлением подумал Пилат, – молод, а рассуждает как умный и опытный политик.
-Понтий, – засуетился Брукс, почуявший возможность показать своё мастерство инженера, – видит Юпитер: это – стоящая идея. Бери золото и начинаем. Для народа будем строить, не для себя.
-Ну, и для себя тоже останется, – нисколько не смущаясь, добавил Иисус и подмигнул Бруксу.
-Да, он определённо не дурак, – опять подумал Пилат, – на этом деле можно сделать приличное состояние. Все только выиграют: я, народ, да и Брукс урвёт какую-то часть.
-Завтра отправляемся в Иерусалим,– решился Пилат. – Возьму с собой легион. Пусть только тявкнут эти святоши, повешу как собак.
Глава 3. Любовь?
Прокула начала подумывать о своём отъезде в Рим.
-Какая же я была дура, – думала она, – когда решила, что здесь, в провинции я буду первой женщиной страны, и всё будет крутиться вокруг меня.
В реальности всё оказалось не так, как в мечтах. Ни поклонников, ни светского круга! Да откуда взяться нормальному окружению в этой варварской стране, если здесь даже нет женщин, а есть женская популяция. Здесь нет свободы и равноправия женщин нормального цивилизованного мира, а существуют домохозяйки на положении рабынь, удел которых – семья и обслуживание мужчин в семье. Не дай Бог кинуть взгляд на чужого мужчину – смерть. Даже жёны высокопоставленных людей этой дикой страны, свободные от забот о хозяйстве, и то находятся на положении заключённых (в своих комнатах). Одна Иродиада, жена царька Филлипа, оказалась настоящей женщиной. Наплевав на дурацкие законы, она бросила мужа и ушла к его брату Антипе – царю Галилеи.