Назначение Земли. Причины людских бедствий
§ 25. Удивляются, находя на Земле столько злобы и дурных страстей, столько бедствий и всякого рода убожеств, и из этого заключают, что род людской — очень печальное явление. Это суждение происходит от узости взгляда, дающей ложное понятие о стройном целом. Надо помнить, что на Земле мы видим не всё человечество, а только самую малую его часть. Действительно, под родом человеческим подразумеваются все существа, одарённые разумом и населяющие бесчисленные миры Вселенной; стало быть, что может значить население Земли по сравнению со всем населением этих миров? Гораздо меньше, чем население деревушки по сравнению с населением большой империи. материальное и моральное положение земного человечества не заключает в себе ничего удивительного, если дать себе отчёт в назначении Земли и в природе её обитателей.
§ 26. Мы составили бы себе очень ложное представление об обитателях большого города, если бы судили о них по населению самых грязных предместий. В больнице мы видим только больных или увечных; в остроге мы встречаем все мерзости и пороки взятые вместе; в местностях нездоровых большинство обитателей бледны, слабы и страждущи. Итак, представьте себе Землю предместьем, больницей, тюрьмой, нездоровой страной, так как она есть всё это вместе взятое, и вы поймёте, почему огорчения преобладают над радостями; в больницу не отправляют людей здоровых, а в исправительные дома — не сделавших ничего дурного; ни больницы, ни исправительные дома не принадлежат к местам услады.
Как всё население города не находится в больницах и тюрьмах, так и всё человечество не находится на Земле; как, выздоровев, выходят из больницы, а из тюрьмы, отбыв свой срок, так и человек, по излечении своих нравственных недугов, покидает Землю для перехода в миры более счастливые.
НАСТАВЛЕНИЯ ДУХОВ:
Миры низшие и высшие
§ 27. Классификация миров на низшие и высшие скорее относительная, чем абсолютная; мир может быть низок или высок по сравнению с теми мирами, которые стоят ниже или выше его на ступенях прогресса.
Если взять Землю за точку сравнения, то можно составить понятие о мире низшем, представив себе, что в нём живут люди одинаковой степени развития с дикими расами или варварскими народами, встречающимися ещё на нашем шаре и представляющими собой остатки его первобытности. В более отсталых мирах, существа, населяющие их, в роде первобытных; у них вид человеческий, но без всякой красоты; инстинкты не умеряются вовсе ни чувством деликатности или доброжелательства, ни сознанием справедливости и несправедливости; там создаёт закон только грубая сила. Обитатели их без искусств и изобретений проводят жизнь в добывании пищи. Между тем Бог не оставляет никого из Своих созданий; в глубине мрака их умов теплится скрытое и смутное, не у всех равно развитое наитивное знание о Высшем Существе. Такого различия достаточно, чтобы одних поставить выше других и подготовить их воплощение в жизни более совершенной; эти существа вовсе не низвержены, это дети, которые растут.
Между низшими и высшими степенями есть много ступеней, и в духах чистых, дематериализованных и блистающих славой, очень трудно узнать тех, которые одушевляли примитивные существа, точно так же, как в человеке взрослом трудно узнать зародыш, помещавшийся в утробе.
§ 28. В мирах, достигших совершенной степени, условия нравственной и материальной жизни совсем другие, чем на Земле. Форма тела всегда и везде остаётся человеческой, но она более красива, усовершенствована и, главным образом, более чиста. Тело не имеет ничего из земной материальности и, следовательно, не подвержено нуждам, болезням и увечиям, происходящим от преобладания материи; утончённые чувства получают впечатления, подавляемые у нас грубостью органов; особенная лёгкость тела делает передвижение быстрым и свободным; вместо того, чтобы мучительно влачиться по почве, тело, так сказать, скользит по поверхности или плывёт в атмосфере при одном только усилии воли, в роде изображаемых ангелов или представляемых древними душ усопших в Элизиуме. Люди сохраняют по своему желанию черты прежних перевоплощений и показываются своим друзьям такими, какими те их знали, но освещёнными чудным светом, преображёнными внутренними впечатлениями, всегда возвышенными. Вместо лиц бесцветных, изборождённых страстями и мучениями, у них блещут ум и жизнь таким светом, какой художники изображают в виде сияния или ореола святых.