Не хотелось мне и выходить на связь в 18.00 на этом жутком морозе. До палатки добрался около 18.30 (Эдик — к 18.00). Извинились перед базой, которая ещё раз настоятельно напомнила, что завтра спуск. Уговаривать нас не было нужды. Эдик ещё одну ночь проспал с кислородом. Говорит, что кашель пропадает при расходе кислорода один литр в минуту.
На спуске все встречавшиеся ребята группы Валиева и Иванова очень тепло приветствовали нас, поздравляли с преодолением рубежа 8000 метров. Приятно было, что внизу внимательно следили за нами, переживали, когда мы остались вдвоём, радовались нашим скромным успехам. Подробно спрашивали о самочувствии днём и ночью без кислорода. Я, конечно, больше всего предупреждал о холоде.
В лагере-1, куда я спустился к 14.00, всё засыпано свежим снегом, но всё-таки тепло и приятно, проглядывает солнце. Иногда в “Зиме” даже жарко. До сих пор (17.30) ничего не ел и не очень хочется, только пью соки и сиропы. Вокруг галдят шерпы,— трое ходили в лагерь-2, пятеро пришли из промежуточного. Один “сачок” — в который уже раз! — бросил свой груз где-то на пятой верёвке и сидит весь день в лагере, ест и спит.
К шерпам у нас не было никаких претензий. Все работали честно — без надрыва, но и без забастовок. Мы не сразу уяснили себе их статус в экспедиции и подсознательно ожидали от них чего-то большего. Наверное, мы думали, что они будут так же “пахать”, выкладываться через “не могу”, как мы. Но надо помнить, что это их работа, а не увлечение. Мы впервые столкнулись с этим явлением — “наёмная рабочая сила на восхождении”. Словосочетание, абсурдное для советского альпиниста, так же как наёмный игрок на футбольном поле или третий боксёр на ринге, нанятый одним из соперников. Остаётся ощущение, что победа не чистая, команда зашла не сама. Но это, конечно, не говорит о её слабости. Будь у нас ещё пять-шесть советских альпинистов, мы могли бы, обойтись без наших десяти шерпов.
Но самый высокогорный в мире народ всегда имел альпинистов не только по профессии, но и по духу. Яркий пример — первовосходитель на Эверест Норгей Тенцинг. С детства он мечтал об Эвересте и соглашался участвовать не только в невыгодных, но даже в рискованных и безнадёжных экспедициях. У нас таким был Наванг.
В этот вечер состоялся разговор офицера связи с шерпами, от имени которых говорил Наванг. Пытались заставить их работать с большей отдачей. Трудно обвинять этих ребят в недобросовестности, и тем более в саботаже. Слишком уж технически сложна для них работа на нашем маршруте. Даже простейший участок 1—2 вызвал у них страх. На этих некрутых скалах много свободно лежащих камней, и любой неосторожный шаг грозит твоему товарищу внизу тяжёлой травмой. До сих пор, поднимаясь на восьмитысячники по снежным склонам, они привыкли бояться только лавин, мороза и гипоксии, а здесь понадобилось срочно осваивать приёмы скалолазания. К чести шерпов надо отметить, что большинство быстро их усвоило. После нескольких “обстрелов”, вызванных товарищем сверху, и нескольких, к счастью небольших, травм они научились ходить мягко, расчётливо, чисто. Однако чувствовалось, каким усилием воли они заставляют себя идти на работу, с каким страхом и молитвами смотрят на стену. Обычно весёлые, подвижные, говорливые, они резко меняются на склоне. Движения скупые и даже скованные, лица напряжённо-суровые, в глубине глаз притаился ужас перед великой горой — обителью богов, которая в любой непредсказуемый момент может стереть со своего лица надоедливых букашек...
15 апреля. Утром мы переждали, пока шерпы с шумом и толкотнёй собирались на работу. Не спеша позавтракали. Хотя понимали, что ледопад надо проскочить пораньше, сборы проходили вяло, сонно. Сказывалась усталость.
На спуске пришлось несколько погулять по ледопаду в средней части, так как блоки плато опустились без всякого порядка на разную глубину. Правда, в самом сложном месте ситуация даже улучшилась. Большая трещина, через которую была проложена трёхпролётная лестница, сбоку оказалась засыпанной, и хотя лестница теперь торчала в небо, мы спокойно обошли всё в десяти метрах левее по дну.
В базовом лагере нас встречали как героев, хотя, на мой взгляд, мы не только не сделали ничего выдающегося, но даже не выполнили программу, то есть не поставили лагерь-4. Правда, условия были довольно тяжёлые, и старались мы как могли.
За полтора дня пребывания в базовом лагере я только и успел, что доделать шахматы. Было постоянно холодно, временами шёл снег, даже не помылись, на постирали. Все надежды возлагали на отдых в Тьянгбоче, куда наша группа спустилась на следующий день.