— За его великое смирение Я простил ему грех.
7. Один старец сказал: «По мне, так лучше смиренное поражение, чем горделивая победа».
8. Старец сказал: «Смирение часто и без труда спасало многих. Свидетели тому — мытарь и блудный сын: сказали всего несколько слов, а спаслись».
9. Старец сказал: «Отцы взошли на небо своей строгостью. А мы, если, по благости Божией, сможем, постараемся взойти смиренномудрием».
10. Авва Исайя сказал: «Прежде всего, нам нужно смирение, чтобы мы на всякое слово и дело были готовы сказать «прости». Ибо смиренномудрие разрушает все козни врага».
ГЛАВА 45. О том, что человек смиренный привыкает укорять и уничижать себя и чтобы он ни делал хорошего — он ничему не придает значения. Также и о том, каковы свойства смирения и какие у него плоды
Авва Антоний рассказывал: «Видел я, что все сети диавола распростерты по земле. Тогда я вздохнул и сказал:
— Кто же минует их?
И услышал голос, который ответил мне:
— Смирение».
2. Он же сказал авве Пимену: «Труд человека в том, чтобы всегда пред Богом возлагать вину за свои ошибки на себя и до самой своей смерти всегда ждать искушения».
3. Однажды, когда авва Арсений был в своей келии, бесы ополчились на него и начали досаждать ему. А те, кто ему прислуживал, подошли к келии. Они стали снаружи и услышали, как авва вопиет к Богу:
— Боже, не остави меня. Ты видишь, что ничего хорошего я не сделал, но дай мне по Твоей благости положить начало.
4. К авве Аммону пришел брат и говорит ему:
— Авва, скажи мне слово.
Он оставался при авве семь дней и так ничего и не услышал от старца. Затем, когда он уходил, старец, провожая его, сказал:
— Пока еще мои грехи остаются темной стеной между мной и Богом.
5. Авва Даниил рассказывал: «В Вавилоне у одного принципала (градоначальника) была дочь, и она была бесноватой. У ее отца был один знакомый монах, которого он особенно любил. Он стал просить монаха о своей дочери.
— Никто, — сказал ему монах, — не сможет исцелить твою дочь, разве что те пустынники, которых я знаю. Вот только, если мы их попросим, они по смирению не возьмутся за это дело. А лучше мы сделаем вот как. Когда они придут на рынок продавать свое рукоделие, притворитесь, будто хотите это рукоделие купить. Пригласите их в дом, чтобы они забрали деньги за рукоделие. А когда они придут, попросите, чтобы они сотворили молитву. И я верю, что твоя дочь исцелится.
Итак, отправились они на рынок и нашли там ученика одного старца. Он сидел и продавал свое рукоделие. Они взяли его со всеми его корзинами и отвели в дом принципала, чтобы он забрал плату за них. Но лишь только монах зашел в дом, бесноватая выбежала ему навстречу и дала пощечину. Он тут же подставил ей и другую щеку, по заповеди Господа. Тогда бес в страшных мучениях закричал:
— Какая сила! Заповедь Иисуса гонит меня! — и тотчас же вышел из женщины.
Она выздоровела и обрела разум.
Это было рассказано старцам, и они прославили Бога.
— Ничто, — сказали они, — не повергает так гордость диавола, как смирение по заповеди Христовой».
6. Авва Карион сказал:
— Я положил много трудов, даже больше, чем сын мои Захария, но не достиг его меры из — за его смирения и молчания.
7. Однажды, когда этот авва Захария жил в Скиту, ему было видение. Он пошел и рассказал его авве Кариону. А старец не вполне разбирался в этом, поскольку был опытен в деятельных добродетелях. Он встал, поколотил его и сказал, что видение от бесов. Однако видение продолжало являться. Тогда авва Захария ночью пошел к авве Пимену, исповедовал ему это и сказал, что его словно жжет изнутри. Старец понял, что это от Бога.
— Пойди, — сказал он, — к старцу такому — то и сделай то, что он тебе скажет.
Брат пошел к этому старцу. А тот, прежде чем Захария спросил его, сразу ответил ему и сам рассказал ему все.
— Это видение, — сказал он, — от Бога. Но иди и повинуйся своему духовнику.
8. Того же самого авву Захарию авва Моисей как — то спросил:
— Скажи мне, что мне делать?
В ответ на это Захария бросился ему в ноги.
— Отче, — сказал он, — и ты спрашиваешь меня?
— Верь мне, чадо Захария, — сказал ему старец, — я видел, как Дух Святой нисходит на тебя, и потому я должен спросить тебя.
Тогда Захария снял с головы куколь, бросил его под ноги и растоптал.
— Если человек не будет сокрушен так же, он не может быть монахом.