Два борца вышли одновременно бороться со своими противниками. Из них один был одет в роскошную одежду, а другой рубище. Но и тот, и другой сняли с себя то, что на них было вышли на поприще обнаженными. Так неужели тот, на ком была роскошная одежда, станет предъявлять ее во время состязаний и это поможет ему в борьбе с противником? Или он скорее оставит ее, раз уж в состязании от нее нет никакой пользы, и в борьбе с противником выкажет все свое мужество, силу и выучку? Так и ты не думай о том, что оставил. Здесь все оставили то, что имели и совлеклись ветхого человека, чтобы облечься в нового. Так что запасись смирением и помни, что ты вышел на борьбу обнаженным, как и другие борцы, а также помни о написанном: «что высоко у людей, то мерзость пред Богом» (Лк 16. 15). И не кичись мирской мудростью, потому что сказано: «Мудрость мира сего есть безумие пред Богом». И еще: «Если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтобы быть мудрым» (Кор 3.18–19).
Поэтому забудь о своей прежней жизни, чтобы ты мог с дерзновением просить у Бога отпущения и твоих прежних грехов. А раз уж ты отверг ветхое и смирил свой ум, то собирай «богатство неветшающее» в служении братиям и заботе о них. И если ты чистишь стойла от навоза, то думай и о том, как очистить от мирских желаний и своего внутреннего человека. А если чистишь золу на кухне, то вспомни слова Пророка: «Пепел, яко хлеб, ядях, и питие мое с плачем растворях» (Пс 101.10). И когда смотришь на тленное пламя, думай о том вечном огне, который будет пожирать грешников, — и восплачь обо всем, в чем согрешил.
Словом, ко всякому делу, к которому приступаешь, приступай со смиренномудрием и с добрым расположением — и тогда ты получишь большую пользу и привлечешь к себе благодать Божию. Ибо сказано, что «Господь гордым противится, смиренным же дает благодать» (Притч 3. 34). А если работа сильно изнуряет тебя, то подумай о тех, кто обречен на ссылку, каторгу или горькое рабство, — и подчинись своему о Господе игумену. Потому что рабство, которому ты отдал себя, — не для людей, а ради Господа. Разве тот, кто терпит бесчестие или тяготы ради царя не находит в оскорблении честь, а в труде — успокоение? Если же нам не угодно понести бесчестие и труд ради Господа, то как мы уйдем из этого мира?
Кому, дорогой брат, даны честь и счастье пострадать за Господа? Но если ты терпишь за Него, то знай, что отдаешь мало, а получаешь много. Терпение нам нужно, чтобы сотворить волю Божию и получить обетование. Ибо Он сказал: «Претерпевший до конца спасется» (Мф 10. 22).
Впрочем, если так должны смиряться те, кто оставил роскошь, то как нужно уничижать и смирять себя тем, кто пришел к монашеской жизни от жизни тяжелой и бедственной! Даже если их предпочтут другим, они должны выказывать всевозможную кротость и смиренномудрие. Они должны постоянно думать и помнить о благодеяниях Господа, о том, от каких тягот века сего Он избавил их. А иначе их ум рассеется, они забудут о своем прежнем бесчестии, возгордятся, и за их неблагодарность к Благодетелю им будет сказано: «Человек в чести сый не разуме, приложися скотом несмысленным и уподобися им» (Пс48.13).
Так что, возлюбленные, во все дни наши в глубоком смирении будем работать Господу, который «восставляет от земли нищего и от гноища возвышает убогого» (Пс 112. 7), чтобы Он и после нашей кончины удостоил нас той славы, которая ожидает кротких и смиренных. Ибо написано: «Господь воздает излише творящим гордыню» (Пс 30. 24).
Во всех общежительных монастырях Египта и Востока соблюдаются следующие канонические предписания. Тот, кто пришел в обитель и желает стать монахом, принимается в монастырь, лишь когда проявит как можно больше терпения и этим на деле докажет свое стремление к Богу, смирение и великодушие. Когда его испытают в этом, его принимают в монастырь. Затем ему дают наставление, что не следует держать у себя ничего своего — и он оставляет все свое прежнее имущество. Отныне ему не позволяется носить даже ту одежду, в которой он пришел. Собираются все братья, его выводят на середину и снимают с него прежнюю одежду, а затем его своими руками облачает авва в монашеские одежды. Это знак того, что отныне он обнажен от всего мирского, от гордости и надмения, и облачился в нищету Христову, а также что он может без всякого стыда и на равных считать себя в числе братии.