Гермиона же не теряла времени зря. Заметив, что мысленный контакт прервался, а парень с приглушенным стоном откинулся на подушках, девушка продолжила движение. Краем сознания она еще успела уловить мысль Гарри о том, как он будет нанизывать ее на свой разбухший пенис, и осознание того, как сладко было бы почувствовать член внутри себя, заставило Гермиону течь еще больше. «Ничего, для десерта еще будет время», — довольно подумала волшебница. Сейчас ее ждал не менее сладкий аперитив.
Джинни все так же полулежала на кушетке, приходя в себя. Ноги были ватными, а двигаться вообще не хотелось. В себя ее привел неожиданно разорвавший тишину приказ Гарри. Приоткрыв глаза, девушка увидела, как с кушетке кошачьей поступью приближается Гермиона. Увидев блеск в глазах подруги, Джинни, наконец, осознала, что только что тут происходило, и краска смущения залила лицо. Ей стало стыдно и за свои мысли, и за свои действия. Влага где-то между ног заставляла ее чувствовать себя грязной, замаравшейся и павшей. Подумать только, секс с кем-то кроме мужа, да еще и в присутствии другого человека! Из последних сил девушка попыталась свести колени и подняться, но теплые и знакомые руки властным движением пригвоздили ее бедра к софе.
— Стой вот так и не дергайся. Ты такая грязная, — промурлыкала Гермиона, проводя пальчиком по ложбинке между ягодиц Джинни и подцепив свежую каплю спермы, выступившую из влагалища. — Нельзя быть такой замарашкой, милая. Сейчас мы это исправим.
С последними словами Гермиона жадно набросилась на разбухшую киску перед собой, вылизывая мокрые от спермы губки. Джинни была все такой же сладкой, но горьковатый привкус Гарри кружил голову не меньше.
Будучи полностью поглощенной своим занятием, Гермиона не обратила внимания на неясный шум. Вдруг Джинни, вскрикнув, вскинула бедра, а к ее вкусу примешался вкус молока. Подняв голову, Гермиона увидела стоящего рядом Гарри с ее недопитым стаканом в руках. Молочные потеки смотрелись на пояснице и ягодицах Джинни удивительно эротично. Видимо, Гарри думал так же.
Отодвинув Гермиону, Гарри подхватил измазанную в молоке Джинни на руки, и понес на кровать. Определенные части тела жаждали продолжения столь сладкого вечера. Поэтому, не дав жене опомниться и вновь закрыться, Гарри бросил ее на простыни, ложась сверху и впиваясь в ее губы неистовым поцелуем. Аромат постельного белья смешивался с мускусными запахами двух тел на кровати, отчаянно кружа им головы. Гарри оторвался от губ Джинни, прокладывая дорожку из поцелуев к шее, а затем и к упругим полушариям груди, всасывая и покусывая соски. Джинни таяла в сильных руках мужа, напрочь забыв о приступе стеснительности, охватившем ее минутами ранее. В ней вновь бушевал огонь — дикое, первозданное и необузданное пламя почти животной страсти. Они упоенно ласкали друг друга, казалось, напрочь забыв о Гермионе. Но тут Джинни вывернулась из-под Гарри и поманила подругу, приглашая присоединиться.
Глава 4. Хочешь сделать хорошо, сделай вместе с супругом.
В ушах бухала кровь, руки свободно шарили по раскинувшимся на кровати обнаженным телам, а член исходил смазкой. Гарри тонул в этом море интимной неги и ласки, растворяясь без остатка. Темнее всего бывает перед рассветом, говаривала Гермиона. И Гарри предвкушал взрыв животной страсти, который назревал сейчас между ними. Но сначала — немного откровенных ласк.
— Поиграем в угадайку? — смазанный шепот возле уха.
Довольная ухмылка в ответ и повязка на глазах. Гарри принюхался — пахло сладко и пряно. Умм, трусики Джинни! Теплые ладошки надавили на плечи, принуждая лечь на подушки. От соприкосновения с прохладой постельного белья и ожидания продолжения столь интересного вечера по спине пробежали мурааа...
— Ааа!
Чей-то теплый язычок неожиданно и проворно лизнул налившуюся вновь головку, послав в позвоночник томную волну наслаждения. Гарри выгнулся, комкая простыню и требовательно тычась членом в уже представляемый им влажный ротик, мечтая погрузиться в чье-то горло поглубже, но второй ротик, не менее игривый, охладил его пыл, слегка подув на уздечку.