Последняя песня. Как тяжело это произносить! Как трудно поверить, что Женя, этот “большой ребёнокˮ, трогательный своей добротой, наивностью, непосредственностью восприятия мира – таким я всегда его видел – больше никогда не будет обсуждать со мной творческие и житейские проблемы, спорить, соглашаться. Никогда не раздастся в моём доме телефонный звонок и не прозвучат в трубке характерные Женины интонации: “Илюша, здорово! Давай увидимся – у меня классная мелодия для тебя!ˮ
Нет. Последняя песня… Последняя страница жизни…»
Владимир Мигуля:
«Говорят, что сквозь сердце поэта проходят все трещины мира. Женя в своём творчестве был истинным поэтом, и потому его сердце болело обо всём, что происходило вокруг.
В его песнях поёт наше время, наша молодость. В них поёт наша жизнь».
Римма Казакова:
«Женя – светлый, как ребёнок, – очаровал меня. Мне хотелось с ним работать. Чтобы хоть так прикасаться к чуду его творчества и восприятия мира.
Я любила его и люблю – как умного, сильного, доброго и добро творящего.
Я никогда не слышала от него плохого слова о товарищах по “ремеслуˮ. Он не умел завидовать – он восхищался чужим успехом!..
Только одну песню я успела написать с ним – “Медовый августˮ. И в этой песне так много доброты и тепла!»
Лев Лещенко:
«Я был свидетелем творческого начала Жени Мартынова, когда он, совсем молодой, покорил нас всех своим необыкновенно мягким, тембристым голосом, виртуозным владением фортепьяно. Громадной неожиданностью было ещё и то, что он пел для нас “своиˮ песни: писал их “на себяˮ, а пела их вся страна.
Личность по-настоящему талантливая, Женя находился в непрерывном поиске гармонии души и музыки – и это у него выходило великолепно.
Однако самым большим для всех нас являлось то, что он был красивым и нежным человеком».
Владимир Винокур:
«С Женей у меня связаны самые светлые минуты моей жизни. Потому что он, несмотря на своё величие и громадную популярность, был человеком “земнымˮ и обладал огромным чувством юмора – тем, что редко присуще людям с больным самолюбием (значит, у него оно было здоровым). Будучи в делах и творчестве человеком очень серьёзным, Женя не просто понимал шутку, но с удовольствием в ней сам участвовал, даже если она касалась его самого.
Женя навсегда останется в моей жизни и памяти светлым и добрым человеком – человеком с музыкой в душе и улыбкой на лице».
София Ротару:
«Я благодарю Бога за то, что Он подарил мне Женю Мартынова и его удивительные, чистые песни. Такие песни не забываются, так же как навсегда в моём сердце останутся те тёплые, дружеские отношения, которые связывали нас с ним по жизни.
Для меня Женя – это “Яблони в цветуˮ, “Отчий домˮ, “Баллада о материˮ… Для меня Женя – это моя “Лебединая верностьˮ».
Александр Серов:
«Первое прикосновение к творчеству Евгения Мартынова для меня произошло в 1975 году. Как человек глубоко эмоциональный, я был тогда просто потрясён его песнями “Яблони в цветуˮ и “Лебединая верностьˮ. Наверно, причина этого заключалась не только в достоинствах самих песен, но и в яркой исполнительской индивидуальности их автора, творчество которого, как певца, мне было очень близко – родственно и по манере исполнения, и по эмоциональной наполненности. Его пение буквально пронзило (образно выражаясь) мою душу!
Спустя 8 лет я познакомился с Евгением лично и до сих пор глубоко признателен ему за то, что он доверил мне, почти никому не известному тогда певцу, исполнение на Центральном телевидении своей песни “Эхо первой любвиˮ. Это фактически преобразило вскоре всю мою жизнь, заставило меня поверить в свои силы, помогло мне состояться как личности в эстрадной музыке.
Я благодарен Жене ещё и за то, что он всегда, до последних своих дней проявлял неподдельную заинтересованность и человечность по отношению ко мне и моему скромному творчеству.
Евгений Мартынов – это моя молодость, это мой путь, это для меня образец вдохновения и профессионализма на эстраде».
Екатерина Шаврина:
«Когда думаешь о Жене и его солнечном творчестве, душа наполняется теплом и светом.
Попросту говоря, Евгений Мартынов – это, без преувеличения, Есенин советской эстрады!