Я вздохнул и отвесил ему леща.
— Я понимаю, что старших нужно уважать, и всё такое. Вот только и старшие должны уважать окружающих. Поэтому предупрежу тебя всего один раз. Ещё раз оскорбишь меня, сверну нос в другую сторону. Усёк?
— Усёк… — проскрежетал кривоносый, испепеляя меня взором, полным ненависти.
— Молодец. Тогда вернёмся к предыдущему вопросу. Сколько человек живёт в посёлке?
— Пять, — кривясь от боли, пропыхтел он.
— Ты шутить вздумал? — приподнял я брови и снова замахнулся, чтобы влепить амбалу леща.
— Пять сотен, — поспешно поправился Илюша.
— Вот. Совсем другое дело, — похвалил я. — Сколько мирных жителей, а сколько бойцов?
За спиной кривоносого замычали его связанные товарищи. Судя по всему, они требовали, чтобы Илья молчал и не смел выбалтывать мне столь важную информацию.
— Не скажу, — прорычал он. Мне пришлось сжать его кисть ещё сильнее, и судя по хрусту, я сломал ему пару костей. — Можешь убить, я тебе ничего не расскажу. Барсовский выкормыш… — процедил сквозь зубы Илья, попутно надув пару пузырей из слюны.
— Что ты сейчас ляпнул? — презрительно спросил я и влепил ему ещё одну затрещину.
— Говорю, что вы, выродки, скоро все сдохнете. Не долго вам осталось.
— Это я понял, — кивнул я. — Что ты там про Барсовцев говорил?
— Говорю, что вам, тварям, не долго по белому свету хаживать. Скоро Егорыч вас всех прижмёт к ногтю. И ты этого не изменишь. Долбаный монстр. Можешь убить меня и ребят. Егорыч всё равно вырвет вам хребты.
Его слова заставили меня немного зависнуть.
— Стой. Ты решил, что я прислуживаю Барсу? Ха-ха-ха! Вот умора!
— Не придуривайся. Ближайшее поселение — под шайкой Барса, а Черчесов сюда не сунется. Ему не резон терять своих людей. Вот и остаётся лишь один вариант, — зло прошипел Илья.
Я закатил глаза и тяжело вздохнул.
— Ну ты и придурок, — я отпустил руку бойца, а после создал над головой огненную стрелу, чтобы осветить свою правую кисть. — Вот это что такое? — спросил я, демонстрируя Илье родовой перстень Багратионовых.
— Безделушка какая-то, мне почём знать? — обиженно фыркнул он, лелея сломанную руку.
Вот же, зараза. Я думал, что герб Багратионовых знает каждая собака. Всё-таки княжеский род. А оказалось, всё совершенно не так.
— Это родовой перстень Багратионовых. Если ты ещё не понял, то я глава рода.
— Ха. Сильный же у вас род, если им руководит сопляк, — хмыкнул Илья и тут же схватился за нос, который я сломал, выгнув его в обратную сторону. — А-а-а! За что⁈ — прорычал он, от боли роняя на грудь кровавую юшку, текущую из носа.
— Я тебя предупреждал, что за оскорбления сломаю нос?
— Предупреждал, — нехотя буркнул Илья.
— Ну вот. Я своё слово держу. Теперь вернёмся к нашим баранам.
— К каким ещё баранам? — нахмурился дважды кривоносый.
— К тебе и твоим товарищам, — усмехнулся я. — Ведите меня к Егорычу. Разговор есть.
Глава 4
После моих слов в подворотне повисло молчание. Кривоносый Илья напрягся, я же ждал, пока мыслительный процесс в голове поддатого бойца наконец-то заработает. Но не дождался.
— Хрен тебе. Думаешь убрать Егорыча? Не выйдет. Тут любой за него жизнь отдаст, — решительно проговорил Илья и сплюнул мне под ноги.
— Да что ж ты за идиот-то такой? — закатил я глаза и ударил кривоносого в бороду.
Илья рухнул в подтаявший снег, но сознание не потерял.
— Хммм… А ты крепкий. Молодец, — уважительно кивнул я.
— А у тебя слишком тяжелая рука для обычного пацана, — буркнул он, сплюнув кровь.
— Раз уж мы обменялись комплиментами, то давай на этом и завершим наше знакомство. Где Егорыч? — спросил я, хрустнув костяшками пальцев.
— В манд… — договорить он не успел.
Я пнул его берцем в висок и только собирался перейти к общению с его товарищами, как с улицы Мира донеслись новые голоса.
— Они побежали сюда! — закричал Гурген.
«Да ё-моё. Жарил бы мясо и не лез не в своё дело», — возмутился было я, но Гурген продолжил:
— Скорее, а то мальчонку покалечат!
О-о-о. Так мило. Незнакомый человек заботится о моём здоровье. Но, право слово, не стоило. Если о ком и стоит переживать, то об Илье и его товарищах. Хотя…
В подворотню влетели четыре человека, включая Гургена. Двух из них я уже видел. Это были Максимка и Евсей Анатолич, третьего я не знал. Зато у третьего имелся автомат с прикрученным прицелом ночного видения.
Влетев в подворотню, бойцы остолбенели. Разинув рты, они уставились на чёрные жгуты, вздёрнувшие их товарищей над землёй.
— Какого хрена тут происходит? — ошалело прошептал Евсей Анатолич.