Обыскав жирдяя, я покопался в его кошельке. Выудил оттуда двадцать тысяч рублей и платиновую банковскую карту. Карту тут же сжег, так как обналичить с неё деньги всё равно не вышло бы, а кошелёк вернул обратно в карман аристократа. Подтянул его к себе за ворот, отправил паучка в пространственный карман, а толстяку врезал такую пощёчину, что у него даже зубы клацнули.
— А! Что? Что случилось? — растерянно выпалил жирдяй, зыркая по сторонам.
— Это вы мне скажите. Иду по парку, наслаждаюсь приятным вечером, а тут вы кричите. Смотрю, вас восемь головорезов окружили. Железяками тычут, угрожают. Вот я и порубил их в капусту, а вы выжили лишь чудом. Хорошо, что обвешались защитными артефактами, иначе быть беде, — по-доброму произнёс я и рывком поставил аристократа на ноги.
Поправил его плащ и протянул руку.
— Ну, всего доброго вам. Честь имею, так сказать.
Аристократ вцепился в мою руку, словно это была спасительная соломинка. Стал пожимать её, трясти и рассыпаться в благодарности.
— Михаил Даниилович! Родной мой человек! Да я, да я… По гроб жизни вам обязан! Если бы не вы…
— Да бросьте. Любой аристократ поступил бы так же на моём месте, — отмахнулся я, уходя прочь с полянки, толстяк же последовал за мной.
— Ничего подобного! Многие бы посмеялись над моим горем, а то и сами бы угостили сталью. Вы выдающийся молодой человек. Ещё раз спасибо вам! Если что-то потребуется, звоните в любое время дня и ночи! С радостью помогу.
Аристократ протянул мне визитку, и в этот момент его лицо осветила луна. Ага, теперь понятно, почему он назвал меня «молодым» человеком. Самому-то аристократу лет сорок, а то и пятьдесят с виду. А на визитке написано… Матвей Гарикович Аракчеев. Вона чё. Необычная фамилия. Кстати…
— Матвей Гарикович, а это у вас в собственности десяток сталелитейных предприятий?
— Не только сталелитейных, но и трубопрокатных, а также железнодорожные вагоны строим и многое другое, — торопливо ответил он, не отставая ни на шаг.
— Что ж. Я вас понял. Думаю, в ближайшее время с вами свяжется мой человек и предложит вам весьма интересную сделку, — улыбнулся я, вспомнив про Шульмана.
— Михаил Даниилович, с радостью поработаю с вами. А ежели сталь потребуется или ещё чего, звоните, сделаю вам весьма приятную скидку.
— Договорились, — сказал я, хлопнув аристократа по плечу. — А теперь прошу меня извинить. Я и так потратил много времени на ваше спасение, спешу по делам, знаете ли.
— Да, да. Конечно. Я понимаю. У князя куча забот. Всего вам хорошего, — раскланялся Аракчеев, а я использовал телепортационную костяшку и исчез в яркой вспышке.
Уверен император простит мою любовь к телепортациям. Я ведь всё-таки абсолют. Да и в конце концов в парке кроме нас с Аракчеевым больше никого не было.
Очутившись на тёмной улочке Югорска, я расплылся в довольной улыбке. Всё же не каждый день удаётся сразиться против магистров, а ещё обзавестись поддержкой человека, который только что желал твоей смерти. Насвистывая себе под нос мелодию, я направился прямиком к бабушке.
Но направился я не в офис, а в особняк Черчесова, который облюбовала Маргарита Львовна. Там нашлось место и для Макара. Оно и правильно, чего комнатам пустовать? А Макарка был только рад поспать на шелковых простынях, да слегка набрать жирок, вкушая блюда, приготовленные личным поваром бабули.
На это расточительство я закрывал глаза, так как иначе зачем мы рвём жилы ради рода? Можно немного насладиться жизнью, тем более, что она может оборваться в любой момент.
Войдя в поместье, я остановился у дверей Маргариты Львовны и деликатно постучал. В ответ я услышал старческий храп. Хммм… Не думал, что бабуля может храпеть, как двухсоткилограммовый пьянчуга. Я постучал ещё и ещё. В финале я уже пинал дверь, едва не срывая её с петель. Минуту спустя из комнаты вышла заспанная бабушка и вытащила беруши из ушей, при этом храп никуда не делся.
— Миша, ты чего ломишься? Что-то случилось?
— Ага. Случилось. Услышал храп, от которого пол дрожит, вот и прибежал тебя спасать, — усмехнулся я. — Ты там мужика себе завела, что ли? — спросил я, заглядывая через плечо бабули.
— Дурак, — хмыкнула она и постучала пальцем по моему лбу. — Псина твоя в гости заглянула, не выгонять же её на улицу.
Она включила свет, и я увидел Хрюна, храпящего на коврике у кровати.
— Ну и терпение у тебя. Я бы при таком шуме не смог спать.
— Милый мой, ты просто не слышал, как твой дед храпел. Я по первой думала, что оглохну. — Маргарита Львовна хихикнула, а после в уголках её глаз поселилась печаль. — Так чего хотел-то?