Правда, уваженіе падаетъ, но не то истинное уваженіе, которое человѣкъ заслужилъ по праву своей самоотверженностью или своими трудами, а то низкое и позорное уваженіе раба, которое привлекаетъ толпу зѣвакъ къ мѣсту пріѣзда короля и которое лакеевъ и лошадей важныхъ особъ дѣлаютъ предметами восхищенія. Не только исчезаетъ авторитетъ, но и тѣ, кто всего болѣе претендуетъ на всеобщее уваженіе, сами первые компрометируютъ свою роль сверхъ-человѣческихъ существъ. Въ старину повелители Азіи знали искусство заставлять обожать себя. Ихъ дворцы видны были издалека; всюду воздвигались имъ статуи, читались эдикты, но сами они никогда не показывались.
Наиболѣе приближенные изъ ихъ подданныхъ могли предстать передъ ними только на колѣняхъ: и лишь иногда завѣса на половину поднималась, чтобы явить ихъ въ полномъ блескѣ, затѣмъ мгновенно падала, оставляя пораженными величіемъ души тѣхъ, кто лицезрѣлъ ихъ хоть одно мгновенье. Въ тѣ времена, преклоненіе было такъ сильно, что повергало подданныхъ въ состояніе самоуниженія: нѣмой приносилъ осужденному шелковый шнурокъ, и этого было достаточно, чтобы вѣрноподанный обожатель немедленно удавился. Къ одному эмиру въ центральной Азіи подданные должны были являться съ головой, склоненной на правое плечо и веревкой на шеѣ, къ концу которой повѣшенъ былъ мечъ, чтобы ихъ повелитель по своему капризу могъ выбрать оружіе и расправиться съ своими рабами.
Тамерланъ, прогуливаясь на верху башни, дѣлаетъ знакъ пятидесяти окружающимъ его придворнымъ и всѣ мгновенно разбѣгаются во всѣ стороны. Что такое въ сравненіи съ ними тамерланы нашихъ дней, какъ не призраки хотя еще и страшные. Ставши при конституціи чистой фикціей, институтъ королевской власти утратилъ ту санкцію всеобщаго признанія, отъ которой зависѣло все его значеніе. «Король, вѣра, законъ — такова старая формула. Но «вѣры» уже нѣтъ, а безъ нея и король и законы превращаются въ пустые призраки. И къ сожалѣнію, если они не уходятъ сами, то необходимо ихъ устранить!!..
IX.
Невѣжество уменьшается, и эволюціонисты-революціонеры разсчитываютъ, что въ близкомъ будущемъ власть будетъ направляться знаніемъ. У насъ есть достаточное основаніе быть увѣренными въ лучшемъ будущемъ: несмотря на безконечную сложность явленій, исторія даетъ доказательства, что элементы прогресса берутъ верхъ надъ элементами регресса. Обозрѣвая всѣ факты современной жизни, какъ тѣ, которые свидѣтельствуютъ объ относительномъ упадкѣ, такъ и указывающіе на движеніе впередъ, мы констатируемъ, что эволюція съ каждымъ днемъ приближаетъ насъ къ тому всеобщему перевороту, мирному или насильственному, который принято называть «соціальной революціей», и который будетъ заключаться главнымъ образомъ въ разрушеніи деспотической власти лицъ и вещей и безусловномъ запрещеніи захвата отдѣльными лицами продуктовъ коллективнаго труда.
Фактомъ величайшей важности является возникновеніе Интернаціонала. Безъ сомнѣнія, такая международная организація рабочихъ существовала въ зародышѣ уже съ того времени, какъ люди различныхъ національностей, съ глубокой симпатіей и ради общихъ интересовъ, стали помогать другъ другу; теоретически она возникла уже съ того дня, какъ философы XVII вѣка во время революціи провозгласили «права человѣка»; но права эти оставались простой формулой, и собраніе, возвѣстившее о нихъ міру, воздержалось отъ проведенія ихъ въ жизнь: оно не смѣло даже отмѣнить рабство черныхъ въ колоніи Санъ-Доминго и уступило только послѣ цѣлаго ряда возстаній, когда только этой цѣной можно было сохранить колонію. Однако, Интернаціоналъ во всѣхъ цивилизованныхъ странахъ находился тогда въ процессѣ образованія; сознательное же существованіе онъ ведетъ только со второй половины XIX вѣка, и возникъ онъ въ мірѣ труда: «правящіе классы» были здѣсь не при чемъ. Интернаціоналъ! Со времени открытія Америки и кругосвѣтнаго плаванія не было факта болѣе значительнаго въ исторіи человѣчества. Колумбъ, Магелланъ, Эль-Кано первые установили матеріальное единство земли; будущее же идеальное единство, о которомъ мечтали философы, начало осуществляться съ того самого дня, какъ англійскіе, французскіе и нѣмецкіе рабочіе, забывъ о національныхъ различіяхъ и понимая другъ друга, не смотря на различіе языка, объединились для того, чтобы образовать свою особую, единую націю, наперекоръ своимъ правительствамъ. Въ началѣ организація имѣла весьма скромные размѣры; едва нѣсколько тысячъ человѣкъ объединилось въ этой ассоціаціи, образовавшей какъ бы первичную клѣтку будущаго человѣчества, но историки поняли чрезвычайную важность совершившагося событія. И уже въ первые годы существованія международнаго общества рабочихъ, во время парижской коммуны, на примѣрѣ низверженія Вандомской колонны можно было убѣдиться, что идеи Интернаціонала стали живой дѣйствительностью. Неслыханная ранѣе вещь: побѣжденные съ энтузіазмомъ опрокинули памятникъ былыхъ побѣдъ, не изъ низкопоклонства передъ побѣдоносными пришельцами, но для того, чтобы засвидѣтельствовать чувство глубокой симпатіи къ своимъ братьямъ, которыхъ вели противъ нихъ, и чувство негодованія къ начальникамъ и королямъ, обѣихъ странъ, ведшихъ своихъ подданныхъ на бойню. Для тѣхъ, кто съ презрѣніемъ хочетъ держаться въ сторонѣ отъ партійной борьбы, созерцая свысока ходъ событій, не было въ этомъ вѣкѣ болѣе внушительнаго знамени времени, какъ это ниспроверженіе императорской колонны!