Удивляюсь я нашим «патриотам», как попугаи повторяющие пустые слова: «Я чувствую, что Израиль мой дом». С таким же успехом «домом» можно назвать и банк Ротшильда на том основании, что вам предложили посидеть на стуле в ожидании своей очереди в офисе. Дом это прежде всего то место, где вы можете чем-то распоряжаться, где вы нужны и незаменимы, но в этом плане для большинства евреев Израиль пока еще более чужд, чем любая страна их исхода. Почему в России евреи преуспевали? Да потому, что они ей были нужны. Страна нуждалась в людях, способных работать головой, и даже чернь, как бы она ни завидовала интеллигенции и ни исходила ненавистью к ней, все же уважала и держала субординацию. Другое дело в Израиле. Здесь ничего ни трудом, ни интеллектом не докажешь. Общественное положение и доходы никак не связаны с качеством труда, наоборот, чем ниже IQ, тем значительнее персона. Особенно любят тех, кто кроме одного и того же сидура за всю свою жизнь ничего не прочел. Конечно, в таких условиях те евреи, которые все время преуспевали в России, понимают, что им тут ловить нечего. Пусть вы семи пядей во лбу, в профессии конкуренция вам не страшна, в любом споре одерживаете победу, но кому здесь логику демонстрировать? Вас здесь просто слушать никто не будет, будете рассуждать со своими коллегами на уборке мусора, пока не загнетесь там. Потому нет ничего удивительного, что весь свой природный ум интеллектуалы направляют на то, как бы «свалить» отсюда. Израиль медленно и верно превращается в темную азиатскую провинцию, хороня все благие прожекты сионизма. Наши же политики, вместо того, чтобы задуматься о проблеме утечки еврейских мозгов, обеспокоены ростом процента гоев и полукровок, а также и инаковерующих и диссидентвующих евреев (что традиции не блюдут и корнями не дорожат, но являются единственным лучом света в этом расистском гетто).
Вообще следует понять, что бы там ни говорила произраильская и антиизраильская пропаганда, что сионистское государство все-таки искусственное образование, плод волюнтаризма нескольких идеалистов, фантастов и мифотворцев. Так же как вы можете сколько угодно повторять слово «халва», но от этого во рту сладко не станет, так же и миллионы евреев могут рассказывать сказки об их, якобы, извечной любви к Эрец Исраэль, вспоминать, как их предки обращались в молитвах к Сиону, желая друг другу: «В следующем году в Иерусалиме» и т. п. Но факты говорят совсем о другом. За всю свою многовековую историю, так сказать, галута, евреи в массе своей никак не попытались осуществить свою мечту. Сион их устраивал лишь как мечта, как некое идеальное сказочное Эльдорадо. Реальная же Палестина никого не привлекала, истинной родиной евреев давно стали Пумбедита, Александрия, Рим и другие гойские центры, где развита торговля, где нет необходимости поднимать целину, самому обрабатывать землю, заниматься физическим трудом. Гораздо удобнее жить как Блудный сын где-то паразитом и считать себя «изгнанником». Но «изгнание» – это миф. Никто евреев из Палестины никуда не гнал, никто не мешал им вернуться к родным пенатам. Если, например, в России кого ссылали, то отправляли в Сибирь, в Казахстан, на необжитые дикие земли. А куда же евреев «ссылали» из Палестины? – В сам Рим, столицу мира, не больше, не меньше! «Изгнанникам» это, надо сказать, весьма пришлось по душе. И тут вдруг появляются какие-то сионисты и решают депортировать еврейские массы на какую-то историческую родину. «Какая там еще «родина», – думают евреи, – родина у нас будет, когда «Машиах яво» (Мессия придет). Неужели эти психи сионисты принимают наши агадот (сказки) за чистую монету?» – «Да, мы знаем, что это сказки, – ответил им мудрый Герцль, – но «им тирцу эйн зо агада» (если захотите, это не будет сказкой)». И многие тогда захотели, и вот чудо: сказка стала былью, еврейское государство возникло. Однако не все, что возникает, обязательно должно продолжать существовать, самое трудное еще впереди: это государство нужно еще удержать и укрепить, а энтузиастов на это дело, как мы видим, остается не так уж много.
Что ж, время покажет и, я думаю, очень скоро мы узнаем, кто сионист-энтузиаст, а кто нет. Если до сих пор из Израиля уезжали те, кто не нашел для себя здесь «теплое место», то сейчас, в связи с обострением обстановки и угрозой войны, страну стали покидать и хорошо устроенные. Не знаю, возможно, государству надлежит пройти через период испытаний и упадка, чтобы очиститься, покаяться, осознать нужду в своих спасителях – людях труда, способных созидать, исправлять, отвечать за свои дела. Пока же здесь предпочитают больше приверженцев мифов и традиций, нежели людей дела и труда, до тех пор это государство будет полумифическим искусственным шатким прожектом.
Таким образом Израиль не стал национальным государством в обычном смысле этого слова – государством, заботящимся, прежде всего, о своих гражданах и укрепляющее единство своего народа. Это государство по существу без народа, оно имеет население, которое мыслит себя частью совершенно иных народов: евреи – продолжают чувствовать себя частью международного еврейства, палестинцы – частью мусульманского панарабского мира, русские и прочие (кроме меня, я, наверно, единственный здесь настоящий израильтянин) – как временные гости. После того, как появилось государство Израиль, должно отмереть и понятие «еврей» как особая политическая каста, его теперь заменяет понятие «израильтянин», которому так же чуждо всякое «государство в государстве», как и для граждан всех нормальных стран. Истинный сионизм – это форма эмансипации евреев, или, говоря языком Пинскера «автоэмансипации», подразумевающей не ассимиляцию с другими нациями, а создание качественно новой еврейской (израильской) нации, каковой евреи диаспоры пока еще не являются. Таким образом, если израильского народа нет, то государство Израиль не что иное, как фикция. Пока это шаткое политическое образование на Ближнем Востоке представляет собой некий придаток чужих империалистических интересов, провинциальную вотчину зарубежных еврейских магнатов, у которых все мы бесправные заложники. Не стал Израиль даже культурным центром еврейства, каким он был в эпоху Второго Храма, ибо собрал в себя всякого рода религиозно-этнические отбросы, аферистов и прочих проходимцев, чей культурный уровень никак не представляет и даже не тянет на средний культурный уровень современного еврея. Об этом свидетельствует хотя бы засилье в этой стране ортодоксального иудаизма, ставшего давно забытым пережитком среди евреев в цивилизованных странах. Да будет вам известно, что ортодоксальный иудаизм в наше время не может считаться национальной еврейской религией, ибо не отражает характер реального современного еврея ни статистически, ни политически. Однако в Израиле продолжают навязывать народу этот маразм, как будто ничего другого ценного национальный облик еврея в себе не содержит. Если спросить любого: что дали евреи миру? То большинство скажет: Иисуса Христа, апостола Павла, Карла Маркса, Эйнштейна, Фрейда, Кафку, Эмиля Гилельса, Александра Меня. Можно еще долго продолжать этот перечень вероятных ответов, возможно, будут названы и другие имена, но среди них вряд ли кто назовет рава Кадури или Овадью Йосефа, чьи портреты, как в свое время Ленин и Сталин в СССР, повсюду развешаны в Израиле.
Разумно ли создавать новые национальные теократические государства, в эпоху, когда господствует тенденция стирания национальных характеров уже существующих государств, имеющих развитую культуру и довольно-таки древние и прочные национальные традиции? Это все равно, что создавать государство с феодальным строем и примитивным экономическим укладом. Поэтому следовало создавать еврейское государство, исходя не из того, какими евреи были вчера, живя в гетто и местечках, а из того, каким этот народ хочет быть и каким он будет завтра. Надо думать, лучшие сыны народа вышли из гетто и местечек не для того, чтобы в них возвращаться, овладели европейской культурой не для того, чтобы ее забыть, преодолели косность общинных традиций не для того, чтобы «лахзор бе-тшува» (возвращаться в лоно иудаизма). Современный еврей знает и должен знать свои древние традиции, он их и знает и любит, как я – мифы древней Греции, то есть, не будучи сам зависимым от них, в конце концов, кто кому хозяин, я над своими традициями, или традиции надо мной? Таким мыслил еврейское государство Теодор Герцль: «Мы не дадим даже возникнуть бессильным желаниям нашего духовенства… Всякий может свободно исповедывать какую ему угодно религию, или вовсе никакой не исповедывать, подобно тому, как он ничем не связан с той или другой национальностью» («Еврейское государство»).