— И вот мы на месте… — Морган уменьшил тягу и позволил работать только стабилизирующим двигателям.
Брюс завис в воде, крошечной металлической точкой в океане размером с луну.
— Вращаюсь, — сказал он и медленно повернул аппарат на триста шестьдесят градусов.
— Всё чисто на сканерах, все квадранты, — произнес Хиро.
Через десять минут Морган вздохнул.
Ничего не было.
Но оставался один вариант.
— Выключаю все двигатели. Тишина в аппарате. Включаю гидрофон на внутренние динамики.
Он активировал внешние «уши» Брюса, и все сидели в молчании, просто слушая.
Раздавались хлопки и легкие трески — вероятно, лед сдвигался. Послышался глубокий скрежет — возможно, айсберги сталкивались друг с другом.
Морган дышал медленно, с закрытыми глазами, вслушиваясь в звуки колоссальных океанов Европы.
И затем он услышал это.
Песню.
Его глаза распахнулись. Он склонил голову, брови слегка сошлись, пока он сосредоточенно слушал.
Это почти могло быть человеческим голосом, переплетенным с музыкальным инструментом. Морган слышал песни китов раньше — гулкие стоны, визги и щелчки великих цетацеев. Но это было совсем не то. Это казалось более утонченным.
Он медленно полуобернулся в кресле и поднял брови, глядя на Энджи Соммерс, их биолингвиста.
Она кивнула, глаза сияли.
— Невероятно, — шепотом произнесла она.
Он нажал серию кнопок на консоли.
— Запись.
Они слушали еще несколько минут, и мелодия то нарастала, то спадала. Она была похожа и не похожа. Не столько повторяющийся звук, сколько поток лирических нот, поднимающихся и падающих без особого паттерна.
— Это красиво, — сказал Эдди. — Я мог бы слушать это весь день. Это так… успокаивает.
— Говори со мной, Энджи, — сказал он.
— Это может быть биологическим. Не могу придумать естественный звук, похожий на это. — Она наклонилась вперед. — Но это место переписывает все земные правила.
Она быстро пробежалась пальцами по консоли, нажимая клавиши пару секунд.
— Ищу распознавание паттернов, чтобы определить, может ли это быть естественным явлением.
Она поработала с контролями внешних динамиков, модулируя и настраивая, но через мгновение откинулась назад.
— Ничего не вижу. И программа тоже. — Она подняла взгляд, ухмыляясь. — Похоже, это действительно органическое.
— Хм. — Морган посидел, глядя во тьму, а затем произнес через плечо: — Мистер Бурк, дайте направление этого акустического сигнала.
— Голоса, — вставила Энджи.
— Посмотрим, — Морган откинулся назад.
— Запад-северо-запад, — ответил он. — Трудно точно определить точку источника. Но это на глубине около восьми тысяч футов[46].
— Глубоко. Почти наш предел. — Морган присвистнул. — Ладно, посмотрим, кто зовет.
Он запустил двигатели и толкнул U-образный руль вперед, Брюс рванулся сквозь почти непроницаемую тьму. Он увеличил скорость до двенадцати узлов⁶ и наклонил нос вниз.
«Охота за ангелами», — подумал он. — Для этого мы здесь.
Морган продолжал смотреть прямо вперед. Если бы не легкая вибрация от двигателей, пронизывающая весь аппарат, было бы невозможно понять, движутся ли они вообще.
Следующие тридцать минут они шли в тишине: кто-то работал за своими консолями, кто-то погрузился в размышления.
Морган слегка понизил внутреннюю температуру, поскольку тепло начинало усыплять его в отсутствие других раздражителей. Но даже так глаза начали казаться песчаными, и ему пришлось несколько раз моргнуть.
— Контакт впереди, — сообщил Хиро, считывая данные со сканера и проверяя другие приборы. — Не источник нашего звука, и, думаю, не биологический.
— Уточни, — попросил Морган.
Эдди Бурк включил дальнодействующие сканеры.
— Свободно плавающие. И их больше одного. Большие. Очень большие. — Он нахмурился. — Надеюсь, не преграда.
— Не может быть, — ответила Энджи. — Глубина здесь шестьдесят семь миль[47].
— Не обязательно до самого дна. Достаточно опуститься ниже нашего уровня, и мы не сможем пройти под ним, — возразил Морган. — Придется возвращаться. Или пытаться обойти.
— Первый объект по левому борту… сейчас, — сказал Эдди и повернулся к иллюминатору по левому борту.
Морган замедлил аппарат и включил прожекторы левого борта. Из тьмы проступила огромная белая глыба, сверкающая в лучах света Брюса. Она напоминала айсберг, но с нейтральной плавучестью, оставаясь неподвижной, зависшей в толще воды.