«В воскресенье 17 августа прибыло в Париж двенадцать кающихся: герцог, граф и десять других людей, все были верхом на лошадях; они называли себя добрыми христианами и утверждали, что пришли из Нижнего Египта; они говорили, что когда-то все они были христианами и недавно снова ими сделались, после того как христиане снова подчинили всю их страну и обратили жителей под страхом смерти. Принявшие крещение были, как и прежде, сеньорами в той стране, и они дали обет быть добрыми и богопослушными христианами и следовать Закону Христову до самой смерти... И они утверждали, что с тех пор, как они некоторое время снова были христианами, их осаждали сарацины; тогда их вера пошатнулась, и они не смогли защищать свою страну и воевать с подобающим мужеством, они сдались своим врагам, отвергли свою веру и снова стали сарацинами. Тогда, узнав что они отвергли нашу веру и стали сарацинами и идолопоклонниками, христианские государи, как например, германский император, король Польши и другие сеньоры, стали их преследовать и немного спустя одержали над ними победу; они надеялись, что им позволят остаться в их стране, но император и другие сеньоры, посовещавшись, решили, что они смогут остаться в своих землях лишь с согласия Папы и что, стало быть, им необходимо направиться в Рим, к Святому Отцу. Все они пошли туда, взрослые и дети, — последним было весьма тяжело — и исповедовали свои грехи. Выслушав их исповедь, Папа наложил на них в качестве эпитимьи обязанность скитаться в течение семи лет и за все это время ни разу не спать в кровати и не пользоваться никакими удобствами. Заботясь об их содержании, он распорядился, чтобы всякий епископ или аббат, имеющий посох, выдал им единовременно десять турских ливров, и вручив им соответствующие письма для прелатов церкви, дал им свое благословение. Они отправились в путь, и, прежде чем попасть в Париж, они странствовали по свету в течение пяти лет. Большая часть кочевников — от ста до ста двадцати человек - прибыла лишь в день усекновения главы Иоанна Предтечи; судебные власти не позволили им войти в Париж и отвели в качестве местопребывания Шапель-Сен-Дени. Когда они покидали свою страну, их было тысяча или тысяча двести человек, однако все остальные умерли в пути. Их король, королева и все, кто остался в живых, еще надеялись стать обладателями благ мира сего, ибо Папа пообещал по завершении покаяния дать им добрую и плодородную землю, на которой они смогли бы осесть.
Когда они обосновались в предместье Шапель, стеклось туда, чтобы на них посмотреть, столь великое число жителей Парижа, Сен-Дени и других парижских окрестностей, сколько никто никогда не видывал даже на освящении ярмарок Ланди в Сен-Дени. И вправду, дети их, и мальчики, и девочки, обладали необычайной ловкостью; почти у всех уши были проколоты, и носили они в них по одному или по два серебряных кольца они говорили, что таков обычай в их стране.