- Лорен, послушай меня, – так отчаянно шепчет он, почти не сдерживая слёз. Пистолет, прижатый к его лбу, пугает. Каменный взгляд девушки просто разрывает его сердце на части. – Послушай, это всё не правда. Это всё не должно быть так.
И она слушает. Она не двигается. Просто прерывисто дышит, продолжая напряжённо удерживать свою хватку.
Но голубые глаза все во внимании. Всё её сознание борется само с собой.
Он должен что-то придумать. Сейчас же! Зейн, давай. Вспомни, что на неё подействует. Подумай, что даст ей возможность опомниться.
Зейн так сильно дрожит. Он совершенно беззащитен сейчас и одно только желание хоть что-то исправить даёт ему сил. А вся остальная боль разрывает его. И даёт осознать весь ужас происходящего.
Он потерял Лорен. А сейчас потеряет самого себя.
Глаза Малика уже почти закрываются. Мгновения уже готовы дать ему возможность принять собственную смерть. Он почти готов. Он уже...
Чёрт! Он понял. До него только что дошло.
- Лорен, твоё ожерелье! – так громко кричит он, видя знакомое колье на женской шее. – Лорен, откуда оно у тебя? Вспомни! Чёрт возьми, Лорен, просто вспомни!
Она даже не двигается. Её губы широко раскрываются, а всё лицо наполняется страхом. Сработало... Господи, сработало!
Он видит это! Уже сразу чувствует, так как её тонкие пальцы ещё слабее удерживает грань пистолета. Такая неуверенность. Такой испуг.
- Я... – она пытается что-то сказать. Смотрит на него теперь с такой растерянностью, что ему становится уже слишком больно. – Я не помню...
Её страх. Лорен кидает оружие на пол. Она смотрит на всё вокруг с таким ужасом, что Малик даже не знает, что делать. Но радость почти оглушает его. Господи, она чуть его не убила! Чуть ни пристрелила всего несколько секунд назад!
Но девушка теперь выглядит ужасно. Она теперь выглядит словно забитый хорёк, потерявший своё убежище.
- Я не помню, – продолжает шептать она. Опускает взгляд вниз, дотрагивается до своего кулона, и с ужасом продолжает шептать, – я ничего не помню...
Он сломал систему. Он достучался до её мозга. Он это сделал. Но теперь... Теперь, когда весь кошмар почти закончился... Что ему делать теперь?
- Томлинсон! – крик, с которым Пейн прибавляет свою скорость.
Совсем немного. Совсем чуть-чуть и этот подонок окажется в его руках. Ещё немножко осталось. Совсем несколько метров.
Лиам выжимает из себя все силы. Желание наказать этого гнусного человека даёт ему такую громадную силу, что этого оказывается достаточно. Несколько резких рывков,большего напряжения мышц и всё сделано.
Руки хватаются за спину Томлинсона и спустя секунду они двое падают на пол. Луи пойман. Работа сделана.
- Тварь! – с омерзением кричит Пейн и так злится, что даже и не думает, когда его кулаки, один за другим, бьют его прямо по обескураженному лицу.
Виднеются брызги крови. Луи издаёт слабый стон и, ощущая лишь ещё большее раздражение, Пейн больше не в состоянии себя сдерживать. Он зол. Он представляет, какую боль испытывала Виктория, когда умирала. Он вспоминает боль Найла при его смерти и это только ещё больше придаёт сил. Всё скоро закончится. Вся эта боль, все эти страдания прекратятся.
Ещё один удар. По челюсти, отчего слышится хруст зубов и Томлинсон с отвращением отворачивается в сторону. Всё его лицо в крови. Губы, нос — всё измазано этой мерзкой противной жидкостью.
Пейн ещё сильнее злится. Чувствует, как хочется не просто вмазать этому ублюдку. Хочется разорвать его на части. На куски. Просто, чтобы отомстить ему. Сделать точно также больно, как и было больно всем остальным.
- Чтобы ты сдох, Томлинсон! – кричит Лиам и за мгновение достаёт пистолет.
Почти за долю секунды.
Дуло оружия впивается в мужской лоб. Луи даже не двигается, задерживая дыхание и смотря опустошённым взглядом прямо перед собой. Это даже не отчаяние. Даже не страх. Ты знаешь, что тебя могут убить. Ты даже чувствуешь, как вся твоя жизнь медленно ускользает из всего твоего тела.
Осталось так мало времени. Луи вдруг чувствует, что становится просто больно.
Он вдруг всё понимает. Чувствует точно тоже самое, что чувствует и все остальные, кому он причинил боль. Это ужасно, когда твою жизнь отнимают те, кого ты знал лучше всего на свете. Когда это делает не какой-то хладнокровный преступник, а когда это делает близкий тебе человек.
Луи перестаёт дышать. Просто давится своей собственной кровью и ждёт, когда же Пейн нажмёт на курок.
Но и Лиам не торопится действовать. Пистолет уже прижат к убийце его сестры. Уже всё сделано. Осталось просто добить. Просто завершить начатое.
Но почему не получается? Почему пальцы не слушаются?
Почему вдруг убить оказывается так сложно?
Нет. Он не сделает этого. Он никогда не сможет так поступить.
Лиам откидает пистолет в сторону. Даже больше ничего не предпринимает. Теряет какую-то настороженность, внимательность. Просто лишает себя любой самозащиты и, подымаясь на ноги, становится к Луи спиной.
Нужно всего лишь подумать. Просто заставить себя перестать так нервно трястись от напряжения и освободить свой рассудок от таких убивающих мыслей. Всё обязательно будет хорошо. Нужно просто прийти в себя.
- Почему ты остановился? – вопрос Томлинсона, который и стоило ожидать.
Лиам даже не удивляется услышанным словам. Он засовывает руки в карманы и ещё больше сжимает губы, ощущая такое давящее чувство внутри. Может, стоило сделать это? Убить своего бывшего друга?
- Потому что я не такой, как ты, – глухо отвечает Пейн, слыша, как Луи поднимается на ноги.
Ну вот. Отличная возможность Луи сейчас же скрыться из этого места. Он может убежать, исчезнуть. Спасти, в конце концов, свою никчёмную жизнь. Но Луи не делает ничего подобного. Просто продолжает стоять сзади, так и не понимая, почему Пейн остановился. Его же можно было понять. Его даже было можно поддержать в желании достичь своей мести.
Но он не стал убивать. И не из-за жалости. Не из-за страха.
А из-за чувство собственного достоинства. Из-за уважения к человеческой жизни и к тому, чего она стоит.
Какой же ты дурак, Томлинсон. Не смог понять раньше такой важной истины. Не смог вдруг осознать, в какое отвратительное дерьмо ты превратился.
И сейчас Луи чувствует боль. Ему становится так мерзко на душе, что даже страшно произносить хоть что-то.
Он запутался. Он так чертовски запутался и распутываться уже слишком поздно.
Что он сделал вообще? Убил Викторию. Способствовал случайно смерти Найла. И... Господи и способствует убийству Малика.
- Мне жаль, Лиам, – сквозь всхлип признаётся Томлинсон. Уже не сдерживает собственный рыданий и, падая на колени, он давится этим огромным потоком слёз. – Мне так жаль.
Но жалостью ничего не изменить. Лиам именно это и чувствует, когда оборачивается в сторону отчаявшегося парня.
Теперь он знает, что поступил правильно. Теперь он видит, что до Луи дошло. Он кается. А разве не это было сейчас самым главным?
- Мне тоже, – Пейн делает глубокий вздох. – Просто верни Лорен, ладно? Это всё, что ты можешь сейчас исправить.
Словно последний шанс. Такая необходимая возможность, что Луи даже выдавливает улыбку из своих окровавленных губ, когда видит лицо Пейна перед собой. Всё должно закончится. Пусть всё просто прекратится, так как этот ужас уже невозможно выдерживать.
Ты далеко зашёл, Луи. Остановись. Не уничтожай весь мир вокруг себя. Не причиняй боль своим близким.
Он жалеет. Он вспоминает, сколько ужасного сделал и просто жалеет.
Он так хотел получить счастье, что забыл самого главного. Его никогда не получишь, если будешь идти нечестными методами. За истинное счастье нужно платить главной целой — чистым сердцем.
А сколько же грязи в его собственном?..
====== Глава 34 ======
Луи тут же спешит, понимая, что нужно ценить каждую минуту. Его собственное сердце бьётся так громко, что кажется, он больше ничего не слышит, кроме биения своей напряжённой мышцы. Нужно дышать. Он пытается это делать и даже делает глубокий вздох, прежде чем забегает в большое здание.