Ваня согласился взять их только после того, как я сказал, что на эти деньги он должен будет купить своему замечательному ржачному коню самую вкусную лошадиную еду на свете. Телега скрылась за поворотом дороги, а я все стоял и смотрел ему вслед. Странные люди живут на Урале: к ним бабло в ладони само сыпется, а они убирают руки, улыбаются и говорят: «Не в деньгах счастье, мужик». Я знаю, что не в деньгах! Но зачем от них отказываться тогда, когда они честно заработаны?! Этого мне не понять никогда. Наверное.
Я забрался в уютную глубину моего Зверя (после таких испытаний у него просто обязано было появиться имя) и покатился по ухабистой дороге, следуя зову своего сердца, который слышал теперь без всяких телефонов.
— Ежи-и-и-ик! Где же ты, любимый?
— Я скоро буду.
Родственники
Санек
Я извелся так, что не передать никакими словами. Я проклял себя и свои извращенские мозги за дурацкую идею заманить Макса в мой родной дом. Там, в Москве, все казалось таким простым! Сел в самолет, взял такси и приехал ко мне. Все. Конец истории. Но Макс умудрился превратить простую до безобразия схему в черт знает что. Может, потому что его гениальные хитро-мудрые мозги просто не могли думать по-другому? Только прожженный финансист и избалованный сибарит мог додуматься отправить свою машину впереди себя, а потом догнать ее на самолете. Только истинный Ежик мог заблудиться хрен знает где вместо того, чтобы тупо проехать по прямой 230 километров по ровному асфальту и упереться в наш не самый маленький поселок. Только упрямый Дракон мог отключить телефон из гордости и только настоящий пидорг смог продержаться без любимого под боком одиннадцать дней.
Так надолго мы с Максом не расставались с тех пор, как стали жить вместе. Максимум, что мы проводили порознь, — пять дней, да и то постоянно названивая друг другу по телефону. Я сломался через трое суток. Меня плющило и колбасило так, что моя сестра Машка заподозрила неладное. Еще через два дня она выбила из меня всю правду и пришла от нее в полный восторг, оказавшись завзятой яойщицей и любительницей манги. Шестой день я провел в бегах, потому что Машка, едва завидев мою несчастную тушку, вцеплялась, как клещ, и требовала грязных подробностей. На седьмой день она застукала меня за бронированием билета на самолет, надрала уши и наябедничала маме, так что следующие два дня я провел на каторжных работах: колол дрова и окучивал бесконечные ряды картошки.
Слава всем богам, вчера начали приезжать родственники, и меня оставили в покое. Я забрал ноут, заперся в бане, открыл тайную папку с несколькими фотками обнаженного Макса, которые сделал, когда он спал, и пару раз довел себя до оргазма. Это слегка успокоило мое несчастное тельце и расшатанные нервы, но звонок Василия в три часа ночи практически свел меня с ума. Я пошел в баню, где принялся тянуть время, долго и тщательно приводя себя в порядок. Через три часа я не выдержал и позвонил. «Абонент вне зоны доступа». Эта фраза и голос довели меня до истерики. Я звонил Максу каждые десять минут двенадцать часов подряд. Я порывался позвонить в полицию, скорую и МЧС до кучи, но бдительная Машка ходила за мной тенью и душила такие попытки в зародыше.
— Санек, с ним все в порядке. Он сейчас там, где должен быть. Поверь, я знаю, о чем говорю, — шептала она мне на ухо, и я ей верил.
Машка же ведьма. После того, как она два года назад разбудила нас с Максом истеричным звонком посреди ночи: «Санек! Мне приснилось, что тебя трахает Дракон и тебе это нравится. Прикинь?!», я в ее сверхъестественных способностях не сомневался.
— Санек! Да что ты сегодня на себя не похож! — возмутился дед, подталкивая меня под руку.
— Прости, друга жду, я же говорил, — поспешил исправиться я, разливая водку по рюмкам. Веселье набирало обороты, двадцать человек за столом шумели все громче и веселее, а я снова впадал в панику. — Макс должен был приехать еще утром!
— Он тебе очень дорог, да? — улыбнулся в огненно-рыжую бороду дед.