— Я не так плох, как могло показаться, — сказал я, с опаской наблюдая за ножом в ее руках. А ну как порежется? Я ж потом еще и виноватым останусь.
— Не так плох, говоришь? — воткнула нож в стол до половины Татьяна Львовна.
Я сглотнул и невольно оттянул воротник футболки. Дышать мне почему-то стало нечем. Ну вот как она это делает, а? Моя многоопытная гадючка Потапова ей в подметки не годится!
— Идем, Штирлиц, у меня для тебя тоже дело найдется.
…
Огород. Нет, я, конечно, знал, что это такое, но даже в самом страшном кошмаре не мог представить, что попаду в это ужасное место в качестве раба. Бедные негры! Понятно, почему они так ратовали за свою свободу! Солнце в зените, жара в 31С, полный штиль и море хаотично упорядоченных грядок с непонятной, но, наверное, вполне съедобной зеленью, вогнали меня в беспомощную растерянность. Что из всего этого — картошка, которую надо огребать? Вероятность того, что бесконечные гряды, тянущиеся по большей части огорода, и есть искомое, была очень высока, так что я сжал в руках длинный черенок пыточного прибора под названием «тяпка» и пошел к месту предстоящей битвы.
Сдаваться без боя я не собирался, хотя… по большому счету, я уже был повержен в прах и развеян по ветру, потому что выглядел хуже бомжа и в ближайшие несколько часов собирался добровольно ковыряться в земле как последний придурок в надежде вымолить прощение. Дрова колоть мне было по приколу, но это… Я стоял на узкой тропке посреди буйных зарослей зелени, изобилующей белыми и синими цветочками, чувствовал себя огородным пугалом и абсолютно не понимал, что мне надо делать дальше.
— Нет, ну это ж ни в какие ворота не лезет, — пробормотал я, разглядывая поле битвы. — Я знаю, что значит: «огребать» и «окучивать», только в переносном смысле!
— Я тебе объясню. Я тебя сейчас так окучу, что ты огребать замаешься, — мрачно пообещала в очередной раз возникшая из ниоткуда (привидение она, что ли?!) Татьяна Львовна, и я понял, что по-настоящему ни разу в жизни не огребал, во всех смыслах этого весьма емкого понятия.
Татьяна Львовна выдала ценные указания, объяснила технологию, показала фронт работ и принялась меня окучивать.
— Ниже наклонись!
— Зачем?
— Затем что так окучивать удобнее.
— Вам — меня?
— Тебе — картошку! Спиной работай, а не руками! Глубже засаживай свое орудие труда, штучка столичная!
— Это вы на что намекаете?
— На тяпку и землю, извращенец! Полагаю, свое орудие ты Саньку давно засаживать научился. По самые помидоры, да? Мичуринец ты наш многоопытный.
— Татьяна Львовна! Ну что вы…
— Не надо сорняки закапывать, их надо уничтожать. Вырывать с корнем. Ах, у тебя перчаток нет, а осот колючий? Ничего, это сначала больно, а потом привыкнешь. Когда с корнем вырывают, следов не остается.
— Я не хочу, чтобы меня вырывали с корнем! И я …
— Вот, смотри, ползет по земле растение. Березка называется. Красивая, да? Тонкая, стройная, с цветочками белыми. Загляденье! Только вот корни у нее, как сеть паучья, — все соки выпивают у того, вокруг кого вьются. А потом он умирает, потому что сил жить уже не остается.
— Я не собираюсь причинять…
— Сколько ты спишь с ним? — внезапно сменила тактику Татьяна Львовна.
— Мы живем вместе уже два года, — ответил я и еле успел убрать ногу от мелькнувшей рядом тяпки. — Ай!
— Как ты уговорил его на такое?!
— Я не уговаривал. Санек пришел ко мне с вещами и сказал, что будет жить у меня… эээ… со мной.
— Что?!
— Ай! — отпрыгнул я, спасая ноги в очередной раз. Еще немного, и она закопает меня этой тяпкой по самые уши. — Я тогда неделю пил и сходил от тоски по нему с ума. Он решил это прекратить.
— Ты что, сумасшедший алкоголик?
Вжих, вжих, вжих. Мамочка!!! Роди меня обратно. Я ускорился до невозможности и закончил свой рядок в рекордные сроки. Выбрался на тропинку, подальше от страшной тяпки Татьяны Львовны и попытался донести до нее главное.
— Нет. Я просто очень люблю вашего сына, а он любит меня.
— Да что он в любви понимает! — возмутилась Татьяна Львовна
— Много чего! Не стоит его недооценивать, — сжал челюсти я. Огреб черенком тяпки по спине и поспешил прогнуться, начиная окучивать новый рядок. Эта картошка когда-нибудь кончится?! — Он же с Галочкой не просто так развелся.
— Из-за тебя?
— Нет, мы с ним позже познакомились. Галочка — мой личный помощник.
— Интересно, почему она тебе глаза до сих пор не выцарапала, — нехорошо задумалась Татьяна Львовна, я поспешил отгрести от нее подальше.
— Она хотела, а потом увидела, как мы с Саньком целуемся, и передумала.