Эти соображения дают нам ключ к эзотерическому буддизму, который сам есть лишь производная более прямая, чем какая-либо другая популярная религия; ибо цель его усилий заключается в том, чтобы заставить полюбить добродетель саму по себе и за ее благотворное влияние на будущие воплощения людей, а не подчинить их церковной системе или религиозному догмату, устрашая их воображение доктриной олицетворенного судьи, готового наказать их за все, что они согрешили, когда они предстанут перед ним после смерти. Сколь ни было прекрасно намерение м-ра Лилли и сколь ни привлекательна его мысль, когда он говорит о прекрасной морали и целях буддизма, он ошибается, когда находит указание на олицетворенного Бога в храмовых ритуалах. Никакое понятие подобного рода не входит в возвышенную эзотерическую доктрину природы, лишь несовершенным наброском которой эта книга является. Адепт, страж эзотерической доктрины, не допускает никакой склонности к агностицизму даже в областях, наиболее отдаленных из-за необъятности всей нашей планетной системы. Ему недостаточно сказать: «Так далеко, как простираются чувства планетных духов, ведение которых распространяется до самых отдаленных границ небес, - так далеко, как проникает их взгляд. Природа удовлетворяет сама себя, что же касается дальнейшего, мы не высказываем никаких предположений». Но вот что адепт утверждает: «Вселенная бесконечна и строить гипотезы о том, что находится вне бесконечности, т. е. за ее границей — есть заблуждение мысли».
То, что предваряет всякое проявление вселенной, что существует вне границ проявленного, если бы эта граница могла бы быть установлена, составляет основу проявленной вселенной, доступной нашим чувствам, материю, одушевленную движением, ее Парабрахм, ее Дух. Материал, пространство, движение и продолжительность составляют единое-вечное вещество вселенной. Ничто другое не является абсолютно вечным. Вот первое состояние материи, совершенно недостижимое для наших физических чувств, которые воспринимают лишь проявленную материю, состояние которой совершенно отлично. Будучи, с одной стороны, материалистичной, как это узнали те, кто следили за предыдущими объяснениями, эзотерическая наука столь же далека от сходства с грубым и узким представлением о природе, обычно известным под названием материализма, как северный полюс далек от южного. Она, так сказать, опускается до материализма, чтобы соединить свои методы с его логикой, затем она поднимается до высочайших вершин идеализма, чтобы объять и выразить наиболее возвышенные стремления духа. Она есть соединение науки и религии, мост, благодаря которому исследователь, наиболее добросовестный и вникающий, встретит наиболее вдохновленную религиозную душу, и благодаря которому эта последняя сможет вернуться на землю, не покидая, тем не менее, неба.
ГЛАВА XII
КРАТКОЕ ПОВТОРЕНИЕ ДОКТРИНЫ
Лишь ознакомившись ближе с эзотерической доктриной, мы сможем понять, сколь она гармонирует со всеми истинами о природе, каковые нам дано наблюдать. Но стоит также подчеркнуть замечаемые нами соотношения между изложенным учением в целом и явлениями природы, которые нас окружают.
Если мы начнем с обоих краеугольных камней современной философии - конфликт между свободной волей и предопределением и происхождение зла - мы неизбежно увидим, что изложенная здесь система природы позволяет нам рассмотреть эти вопросы с большей смелостью, чем это было сделано до сего дня.
До сих пор наиболее сведущие мыслители были наименее склонны утверждать, что либо метафизика, либо религия смогут осветить тайну свободной воли и предопределения. Разум был склонен отправить эту загадку в область неизвестного. И, странная вещь, это случалось с лицами, которые, с другой стороны, были не менее склонны придавать более чем гипотетическую ценность религиозным доктринам, будучи, между тем, неспособны примириться с наиболее очевидными из всех своих заключений. Всезнание олицетворенного Создателя, простираясь столь же на будущее, как и на прошлое, абсолютно воспрещает человеку проявлять независимый авторитет в отношении своей собственной судьбы, авторитет, который он, безусловно, должен, заставить преобладать, если понятия о наказании или возмездии за действия в его жизни не должно быть вопиющей несправедливостью. Один крупный - английский философ, решительно принявшись за это затруднение, заявлял в знаменитом посмертном сочинении, что по этой мысли было невозможно, чтобы Бог был одновременно безгранично добр и безгранично могуществен. Можно логически наделить Его одним или другим качеством, но, во всяком случае, не обоими. Эти аргументы обсуждались с уважением, подобающим славе мастера автора, но были отложены в сторону с обычной сдержанностью тех, кто почитает правоверие.
Эзотерическая доктрина приходит нам на помощь, чтобы преодолеть это затруднение. Первым долгом она принимает во внимание незначительные размеры нашего мира, по сравнению с остальной вселенной. Ранняя христианская церковь испытывала инстинктивное опасение к этой естественной истине и боролась с ней с жестокостью, внушавшей страх. Она объявила ее противоречащей очевидности и на протяжении веков преследовала ее последователей. Когда эта истина была наконец признана, не подвергаясь возможности отрицания со стороны Папы, церковь прибегла, как говорит Рис Дэвидс, к «безнадежному средству», заявив, что это не имело никакого значения.
До сих пор это поражение было более счастливым, чем это могли предполагать его виновники. Когда опасались астрономических открытий, приписывали миру вообще более неумолимую логику, чем та, которую впоследствии он решился применить. Обычно склонны делать то, что эзотерический буддизм советует нам не делать, - а именно, держать свою науку и религию в непроницаемых отделениях. Этот принцип был провозглашен так давно и так сильно, что доказательство его невозможности перестало быть аргументом против ценности религиозного догмата. Неразумно предполагать, что существа, населяющие одну из самых маленьких планет, одного из наименьших солнц в этом океане вселенной, где солнца суть лишь капли воды в море, могли бы каким-то образом избежать общего принципа подчинения закону. Но этот принцип несовместим с капризом, являющимся одним из главнейших элементов в смысле слова «предопределение», в традиционных спорах о вопросах, которые мы изучаем. Ибо заметим, что предопределение, противоречащее свободной воле, не есть предопределение рас, но предопределение индивидуальное, соединенное с мыслями о милости или гневе Божества. Предопределение рас, соответственно законам, аналогичным тем, которые управляют общей тенденцией множества отдельных случаев совершенно совместимо с индивидуальной свободной волей, и вот поэтому эзотерическая доктрина примиряет противоречия природы. Человек направляет свою собственную судьбу в границах, так сказать, конституционных. Он свободен применять свои естественные права в рамках этих прав и на практике они безграничны, поскольку касаются его индивидуальной единицы.
Без сомнения, можно утверждать индивидуальное предопределение, но не в смысле религиозного догмата о божественной милости или гневе, но на чисто метафизической почве, - т. е. можно предположить, что каждое человеческое существо в детстве подвергается одинаковым влияниям вследствие единой среды, и что, следовательно, жизнь взрослого человека есть лишь продукт или отпечаток всех обстоятельств, которые повлияли на его существование с самого начала; таким образом, если эти обстоятельства были бы известны, то можно было бы знать и моральные, и интеллектуальные следствия. Следуя этому рассуждению, приходим к заключению, что достаточно проникновенный ум мог бы теоретически знать обстоятельства жизни каждого человека; что, например, наследственные тенденции суть лишь продукт предыдущих обстоятельств, входящих в счет как пертурбация, но, тем на менее, принимаемых в расчет. Тем не менее, этот довод находится в прямом противоречии с человеческой совестью, точно так же, как и религиозный догмат индивидуального предопределения. Чувство свободной воли - один из факторов вопроса, который нельзя игнорировать. И свободная воля, которую мы таким образом сознаем, есть нечто другое, чем автоматический импульс, сравнимый с электрическим возбуждением мускулов членов мертвой лягушки. Религиозный догмат и новейший метафизический аргумент желают, чтобы мы рассматривали ее в этом освещении; но эзотерическая доктрина восстанавливает ее истинное достоинство, показывая нам широту ее поля действия и границы ее могущества. Он властвует над индивидуальной судьбой, но перед циклическим законом он беспомощен. Даже такой положительный философ, как Дрэпер, признал существование циклического закона в человеческой истории, сколь бы короток ни был период, который ему удалось объять. А этот двигающийся песок, замеченный Джоном Стюартом Миллем, рядом с геологическими противоречиями, — вопрос в том, должен ли разум стать на точку зрения Бога всеблагого или всемогущего, - находит также свое решение в системе, которую мы изложили. Эти высшие существа, совершенный цвет предыдущего человечества, которые далеки от олицетворения верховного Бога, тем не менее, царствуют божественным образом над судьбами нашего мира, не только не всемогущи; но при всем их всемогуществе их действия заключены в сравнительно узких границах. Казалось бы, так сказать, когда театр снова приготовлен для представления другой драмы жизни, они способны ввести в действие улучшения, почерпнутые в их собственном опыте драмы, в которой они играли роль; но что касается общего плана пьесы, они могут лишь повторять то, что было сыграно раньше. Они творят в большом масштабе то, что садовник производит в малом масштабе с георгинами, а он достигает значительного усовершенствования их формы и цвета.