О нищенствующем монахе, который во
время войны говорил о мире с Бернардо
Во время недавней войны флорентийцев с последним
герцогом Миланским было постановлено, что если кто
заговорит о мире, то лишится жизни. Бернардо Манетти,
человек очень веселый, пришел на Старый рынок за какой-то
покупкой. К нему подошел монах, один из тех нищенствующих
братьев, которые бродят всюду и, стон на перекрестках, просят
подать им что-нибудь на их нужды. Прежде чем попросить,
монах сказал: «Мир тебе». А Бернардо в ответ: «Как! Ты
говоришь о мире « Разве ты не знаешь, что говорить о мире
запрещено под страхом смерти? Я ухожу, чтобы кто-нибудь не
счел меня соучастником вины». Сказав это, он ушел,
отделавшись таким образом от приставаний нахала.
66
67
XLII
Рассказ кардинала бордоского о
скоморохе
Григорий XII 29, прежде чем быть выбранным папою, во
время конклава и даже после, обещал сделать великое
множество всяких вещей, чтобы покончить со схизмою, которая
терзала тогда церковь. В продолжение нескольких дней он так
твердо держался своих обещаний, что дал слово, если
понадобится, сложить с себя свой сан. А потом, опьяненный
сладостью власти, забыл клятвы и обещания и не исполнил
ничего из того, о чем говорил. Это очень огорчало кардинала
бордоского 30, человека серьезного и очень рассудительного, и,
говоря однажды со мною об этих делах, он мне сказал: «Он
сделал с нами то, что сделал с болонцами тот скоморох, который
им обещал, что будет летать». Я стал просить, чтобы он мне
рассказал эту историю. И кардинал рассказал: «Недавно в
Болонье был скоморох, который афишей, всюду расклеенной,
возвестил, что он вылетит с вершины башни, находящейся
около моста Сан Рафаэле, и пролетит больше мили за город. В
назначенный день почти все население Болоньи сошлось к
указанному месту, а скоморох вплоть до заката солнца издевался
над собравшимися людьми, изнемогавшими от жары и от
голода. Все ждали, с глазами, устремленными на башню, когда
скоморох вылетит. Когда время от времени он показывался на
вершине башни и махал крыльями, как бы собираясь лететь, и
делал вид, что он хочет броситься с башни вниз, люди,
глядевшие на башню с разинутыми ртами, приветствовали его
громкими криками. Когда, наконец, солнце зашло, скоморох,
чтобы не казалось, что он не сделал ничего, повернувшись к
собравшимся спиной, показал им зад. Таким образом все,
одураченные, истомленные голодом и томительным ожиданием,
ночью вернулись домой. Так и наш папа, – закончил кардинал, –
29 Один из параллельных пап времен великого раскола (1406– 1409). После
низложения прожил еще восемь лет и умер в 1417 г. Поджо служил при нем
апостолическим писцом.
30 Франческо дельи Агуццони, друг Поджо.
68
после столь пышных обещаний довольствовался тем, что
показал нам зад».
XLIII
Ответ Ридольфо Бернабо
Рассказывают об умном слове Ридольфо да Камерино 31.
Болонья была осаждена Бернабо 32, из рода Висконти,
владевших Миланом. Папа вверил защиту города Ридольфо,
мужу славному как в военных, так и в мирных делах. Ридольфо
держался внутри городских стен, чтобы успешнее защищать
город. Однажды в небольшой аванпостной стычке, в которой
Ридольфо не участвовал, один из его всадников был взят в плен
и отведен к Бернабо. Допрашивая его, Бернабо, между прочим,
спросил, почему Ридольфо не выходит из города, чтобы дать
ему сражение. Воин приводил то ту, то другую причину, наконец
был отпущен и вернулся в город. Ридольфо стал допрашивать
его о том, что происходит во вражеском стане, и о том, что
говорил Бернабо. Узнав, что отвечал Бернабо воин, который
всячески оправдывал его нежелание выйти из города, Ридольфо
сказал: «Ты ответил нехорошо Пойди и скажи Бернабо вот что:
Ридольфо говорит, что потому он не выходит из города, чтобы
ты не мог в него войти» 33.
31 Ридольфо ди Варано, тиран Камерино, небольшого городка в Романье, был
одним из выдающихся кондотьеров конца XIV и начала XV в.
32 Бернабо был сыном миланского тирана Джованни Висконти, который
оставил свою власть ему и двум его братьям: Маттео и Галеаццо. Бернабо и
Галеаццо убили Маттео и правили совместно. В 1376 г. Галеаццо умер, и сын
его, Джан Галеаццо (см. с. 37), велел схватить Бернабо с сыновьями и заключить
их в тюрьму. Там они все и умерли.
33 Анекдот, заимствованный у Франко Сакетти (Nov. 38), который уверяет,
что был непосредственным свидетелем события. По его словам, Болонью
осаждал в тот раз не Бернабо, а кардинал женевский (будущий антипапа
Климент VII) co своими бретонскими наемниками.
69
XLIV
Другой остроумный ответ Ридольфо
Тот же Ридольфо в войне, которую флорентийцы вели с
папою Григорием X 34, был то на этой, то на той стороне,
примыкал то к тем, то к другим. Кто-то его спросил, почему он
так часто переходит из одного лагеря в другой. «Потому, –
ответил Ридольфо, – что я не могу долго лежать на одном боку».
XLV
О том, как флорентийцы выставили
портрет Ридольфо как изменника
Некоторое время спустя флорентийцы признали Ридольфо
виновным в предательстве, и его изображение как изображение
изменника было выставлено на городских площадях. После
этого он узнал, что флорентийцы собираются отправить к нему
послов для переговоров о мире. В тот день, когда они должны
были прибыть, Ридольфо лег в постель, велел закрыть окна,
покрыть себя меховыми одеждами и зажечь огонь, а был август
месяц. Когда послы, призванные к нему, вошли и спросили, чем
он болен, он ответил: «Я простужен, ибо очень долго без одежд
и даже ночью был выставлен на ваших стенах». Этими словами
он высмеивал свое изображение, которое было уничтожено
позднее согласно договору.
XLVI
О некоем, ранившем Ридольфо стрелою
Некоторые из мужей камеринских проводили время за
городом, упражняясь в стрельбе из лука. Один из них
неосторожно выпустил стрелу и слегка ранил Ридольфо,
который находился тут же, на некотором расстоянии. Стрелка
схватили, и мнения о том, как он должен был быть наказан,
высказывались различные. Чтобы понравиться государю,
34 Описка у Поджо. Нужно читать не Decimo, a Undecimo, ибо война (1375–
1378) велась с Григорием XI.
70
каждый предлагал более суровую кару. Один был даже того
мнения, что стрелку надо отрубить руку, чтобы он больше не
мог стрелять из лука. Ридольфо приказал отпустить человека на
свободу, говоря, что это мнение было бы очень полезно, если бы
оно было высказано раньше, чем он был ранен. Ответ полный
благоразумия и великодушия.
XLVII
История о Манчини
Манчини, крестьянин и мой земляк, перевозил хлеб в
Фильине на ослах, которых он часто нанимал для этой цели.
Однажды, когда он возвращался с рынка, утомленный дорогой,
он взобрался на осла, который был получше, и, приближаясь к
дому, стал считать ослов, которые проходили мимо него. Так как
он пропустил того, на котором сидел, то ему показалось, что
одного не хватает. Обеспокоенный этим, поручив остальных
ослов жене, чтобы она отвела их к тем, у кого они были наняты,
он немедленно вернулся, сидя на том же осле, на рынок,