Оборвал эту идиллию басовитый гудок, раздавшийся за забором.
– О, это за нами, – вскочила Вика. – Киф, поехали.
– А нарды? – возмутился дядя Женя и показал на графинчик с настойкой.
– Вечером поиграете, – отрезала девушка и потеребила меня за плечо. – Давай-давай, одевайся, пошли.
– Вик, я не хочу, – твердо ответил ей я. – Езжай сама. Как по мне – я свой почетный долг свадебного генерала уже выполнил сполна. Разумовской ты меня предъявила, дюжине других подруг тоже. Хватит уже.
– И то, Викушка, – поддержала меня тетя Света. – Чего ему туда ездить? Да и сама бы дома посидела, что ты все по подругам своим бегаешь, как будто на шило села? Нет, чтобы к бабушке съездить, проведать ее.
Эля знай молча отхлебывала чай, дядя Женя же одобрительно глянул на меня, звякнул лафитниками и мотнул головой в сторону комнаты.
– Споишь ты мне мужа, папка, – вздохнула Вика и махнула рукой. – Ладно, пойду, скажу, что мы сегодня едем к бабушке.
– Вот и хорошо, – обрадовалась тетя Света. – Сейчас все и поедем.
– Вы поедете, – уточнил дядя Женя. – А мы – нет.
После небольшой перепалки, выигранной нами, женская половина где-то через час отбыла, мы же потом полдня праздновали победу, причем окончания празднования я толком и не помню.
Проснулся я в своей комнатке на втором этаже, в той самой, в которой меня поселили гостеприимные хозяева сразу после приезда (разумеется, отдельно от Вики), от того, что скрипнула дверь, и кто-то в нее вошел. Во рту было сухо, в голове какой-то негодяй играл на барабане, глаза не хотели разлепляться, но я все-таки выдавил из себя:
– Кто там? Вика, ты?
Было дело – через день после приезда, в глухой ночи, она меня навестила, и надо заметить, что этот визит мне запомнился. Судя по всему, сама мысль о грехопадении под крышей отчего дома ее порядком завела, а еще и все эти конспиративные изыски… Женщины любят некий символизм и парадоксальность, потому той ночью Вика была невероятно неудержима и изобретательна, просто на удивление. И все бы ничего, но вот только добрая тетя Света уложила меня, как желанного гостя, на перину, а с учетом того, что комнатка была небольшая, в ней было немного жарковато. Елки-палки, когда все закончилось, у меня было ощущение, что я только-только вышел из парной. Пот лил с меня ручьями, и сердце шарашило о грудную клетку так, что становилось страшновато – не хватит ли меня карачун?
Так что я к повторению этой произвольной программы не стремился. К тому же, если к предыдущим пунктам добавить еще и мое текущее похмельное состояние, то в случае чрезмерной Викиной активности у меня есть хороший шанс прямиком отсюда отправиться в уютное помещение в подвале местной больницы, где добрые ребята в условно-белых халатах накроют меня простынкой и повесят на большой палец ноги бирку с номером.
– Поговорим? – голос был не Вики.
Да, собственно, это была и не она. Это была Эля.
Одетая в халат, ненакрашенная, в тапочках-собачках, она присела на край моей кровати и протянула мне кружку.
– Яд? – на всякий случай уточнил я, хватаясь за ее ручку.
– Сулима, – кивнула Эля. – Да вода это, у тебя ж наверняка сушняк. Папкина настойка – вещь коварная. Пьешь ее, пьешь, она вроде слабенькая, как компотик. А потом встать пытаешься – и все, тебя с нами нет. И отходняк с нее адский. Мне ли не знать, сколько я её у него перетаскала, когда подростком была.
– Ты была способна на безрассудства? – удивился я, глотая ледяную воду.
– А разве я сейчас их не совершаю? – Эля хмыкнула. – То есть мой ночной визит в твою комнату ты считаешь делом нормальным?
Я промолчал, поскольку полностью с ней был согласен. В общем и целом – да, стандартным ходом это назвать было нельзя. Разумным, впрочем, тоже.
– Уффф, – вода в кружке кончилась, а жаль. Я бы еще попил. – Спасибо тебе, милая Эля, спасла ты меня от неминуемой смерти, это несомненно. Доконала бы меня интоксикация. И сразу хочу заметить – если тебя здесь застукают, хреново будет нам обоим, ты Вику знаешь. Оружия у нее, конечно, нет, но поверь – она заморочится.
– Так – поговорим? – настырно спросила девушка, проигнорировав мое предупреждение.
– Вроде бы уже, – я сел на постели и помассировал виски. – Черт, душно здесь как!
– Есть такое, – Эля села повольготней, полы халата немного разошлись, показывая молочно-белую кожу ног.
– О чем будем беседовать? – поинтересовался я. – Надеюсь, не о том, кто что в игре кому задолжал? Если об этом – то без меня, я на отдыхе.
– А что – «Файролл» для тебя работа? – немедленно спросила Эля.
– От забав тоже надо отдыхать, – назидательно сказал я. – Иной раз они выматывают почище работы.