Директор. Георгий Васильевич. Высокий, худющий. Чем-то они с Костей похожи. Не внешне. Манерой как-то не совсем по-мужски относиться к одежде. Слишком внимательно. Рубахи – лиловые, пурпурные или радикально белоснежные, с непременными кружевными вставками. Всегда – шейный платок. Всегда запонки. Сияющие туфли – черные никогда.
Никогда не видел человека, который, почти не сгибая ног, перемещался бы с такой скоростью. Грива, за которой он ухаживал так же тщательно, как и за обувью, развевалась при ходьбе, будто флаг на корме корабля.
Директор стремительно появлялся, стремительно исчезал, стремительно говорил и стремительно замолкал. Понять его была в состоянии только Хана, которая в его присутствии становилась не сексуальнее престарелой монахини. При знакомстве он не пожал, обхватил мою руку своей – огромной, плоской – и что-то произнес. Я не знал, что к его словам надо готовиться – успеть услышать, попытаться понять. Судя по улыбке – что-то приятное сказал. Я тоже улыбнулся. Если он меня обозвал болваном – я подтвердил его подозрения.
Третий член команды – Осип Кофман. И пусть никого не обманывает тот факт, что его никто не зовет по отчеству. Осип – очень удобное имя, короткое и в то же время полное. Маленький, почти квадратный Осип – если кто-то специально подбирал человека, противоположного директору, у него это получилось. Он не исчезал и не появлялся. Он сидел за своим столом. Думаю, у него была одна проблема с гардеробом – время от времени ставить заплатку на место, протираемое ягодицами. Единственное место в одежде, которое он мог износить.
Разговаривал он медленно и безупречно правильно. Невидимые и неслышимые шестеренки в его голове тщательно подбирали слова. Не знаю, какие тут могли быть конфликты… Директора почти никто не успевал ни увидеть, ни понять. Кофмана – просто понять. В первом случае нужна была нечеловеческая реакция, во втором – нечеловеческая выдержка. Кофман пожал мне руку с твердостью пуховой подушки. К тому моменту, как он умудрился закончить предложение, я благополучно забыл, с чего он его начал.
Последний член команды – Ренат. Человек-гора, по совместительству – сисадмин. Все, что касается технического обеспечения, на нем, и все это работает идеально. Впервые мой компьютер пашет с такой скоростью. Вероятно, каждый жалкий процессор в офисе понимает, что, если он даст сбой – попадет в лапы Рената. Этой информацией владеют и винчестеры, и видеокарты, и распоследний блок питания. Ни одного вируса. Никакого спама. Вероятно, все дело в росте Рената – два метра. Столько же в плечах. И повадки, которые скорее подошли бы вышибале. Я хорошо понимаю нашу технику. Ренат – угроза. Прямая угроза любому, кто окажется в пределах его видимости. По крайней мере, так это выглядит. Голова у Рената переходит в плечи где-то на сантиметр ниже ушей, и есть у меня подозрение, что это у него с самого рождения.
Кроме своих обязанностей сисадмина, Ренат ухаживает за нашим фикусом в девять метров высотой. Это тот случай, когда они смотрятся гармонично. Человек-чудовище рядом с деревом из кошмарного сна.
Присутствие кактуса-переростка чувствуется постоянно. Кажется, будто он всегда двигается. Понимаю, что это не так, но шея уже привычно болит – все время пытаюсь незаметно обернуться и глянуть. Правда, где-то через неделю стало легче. То ли я привык, то ли Бурхаи оставил меня в покое. Хотя есть еще одна версия – устал я. К тому же замучили проблемы со временем. Не то чтобы его не хватало. Просто у времени были свои расклады, а у меня свои.
«Объединенные системы» работали здорово, и никакой сверхъестественной ротации кадров я не заметил. Была команда из четырех учредителей, и весь остальной офис, включая меня. Все ключевые вопросы решала команда. Функции остальных сводились к подготовке полуфабрикатов: анализ, рекомендации, координация. Было одно отличие от тех компаний, где мне довелось работать раньше. Платили вовремя и столько, сколько положено. Первый раз, конечно, ощущаешь какую-то неловкость, но быстро привыкаешь.
Первое заявление об уходе появилось в понедельник. В шесть часов вечера. Я был удивлен. Не тем, что оно появилось, а тем, что вместе с ним не появилось уголовное дело. Понедельник начинался как обычно – трудно. Где-то через час после этого трудного начала Лена, помощница бухгалтера, преодолела входные двери и уже была в нескольких метрах от своего рабочего места на втором этаже. На ее беду в это же время с третьего этажа, этажа команды, спускался директор Георгий Васильевич. Он провернул свою голову слева направо, охватил взглядом весь офис и заметил опоздавшую. Что он сказал, как обычно осталось тайной, но Хана перевела: