– Я и сам это уже все проделал, – вздохнул мастер, наблюдая за ней, и жестом предложил нам подойти поближе. – Присмотритесь, вряд ли вам удастся увидеть нечто подобное еще раз. Студентка ди-Овар, вы можете комментировать свои действия?
– Оборотни обладают особыми физическими свойствами. Основные нервные узлы, которые не меняются даже в момент оборота. Например, здесь, – Кариса ткнула пинцетом куда-то в шею трупа. – Последовательное нажатие на них позволяет знать, не изменено ли тело. Я, при должных условиях, способна сменить лицо. Поэтому следует выяснить, действительно ли это Карина, а не кто-то, принявший ее внешность. И…
– Достаточно, – остановил Карису Данкварт. – Мы будем проходить это чуть позже. Вы готовы подписать бумаги? Уверены, что это Карина ди-Валль?
– Да, мастер.
– Мы вас сильно опозорили? – рискнула я спросить. – Мы услышали, что кто-то кричит, и я подняла панику. Если что, ребята не виноваты.
– Нет уж, – возмутился Дар, – мы сами под дверь пришли.
– Я польщен, – улыбнулся некромант.
– Пойдемте в кафе? – вдруг выдала Кариса.
– Сопроводите нас? – вскинула я брови, помня, что поводок потащит некроманта за нами. – И поясните, за что нам срез?
– Ни слова об учебе, – спокойно ответил оборотень.
– Надо позвать и этих, эльфа и людей, – серьезно произнес боевик. – Надо как-то отметить первый профильный день. Хоть он и не очень хорош.
– Ну, мы так-то темные, – пожала я плечами, – у нас, наверно, все такое будет.
Парк был огражден кованым забором. По четырехгранным прутьям вились цветы, радуя насыщенно-фиолетовыми лепестками и лимонно-желтой сердцевиной. Кариса щелкнула пальцем по цветку:
– Бесит, они нам нюх отшибают. А благодаря одной заразе весь мир об этом узнал… Карину здесь убили?
– Да, – сосредоточенно кивнул декан. – Идите в кафе, я хочу осмотреть место происшествия.
– Мы с вами, – тут же произнесла я.
– В кафе! – рыкнул Данкварт. – Не хватало еще, чтобы стадо бара… студентов затоптало то, что уцелело под коваными ботинками ОГБР.
– Коваными? – переспросила я, представив что-то вроде испанского сапога.
– У них носы из стали и подошва прошита железными нитями. Чтобы удобней было топтать нежить на кладбище, – мечтательно улыбнулся Лий и задрал подол своей шелковой хламиды, демонстрируя нам тонкую, цыплячью ножку в бирюзовых лосинах. На этой кукольной конечности красовался монструозный ботинок. От щиколотки до середины голени шла тугая шнуровка.
– Где ты такой детский размер взял? – ошарашенно спросил Дар.
– На заказ, – эльф улыбнулся, – они очень удобные.
– У меня года два ступни болели, по четыре килограмма на каждой ноге таскать. – Боец покачал головой. – Ты же мелкий и тощий, тебе быстрым надо быть.
– И носить форму, – добавил декан. – Возьмусь я за вас!.. Идите, студенты.
Свои слова мастер Данкварт подкрепил волной воздуха, протащившей нас до самых гостеприимно раскрытых дверей кофейни.
– Цивилы здесь редкость, – мурлыкнул эльф. – Что? Я изучаю человеческий сленг, цивил – обычный человек, не маг.
– Еще немного – и тебе рот с мылом будем полоскать всей группой, – мрачно пообещал Охотник.
– Да ладно, он эльф, человеческий сленг от него звучит мило и экзотично, – вступилась я за Лия.
– Вот! – Эльф показал странную конструкцию из сплетенных пальцев. Я улыбнулась, надеюсь, это не аналог нашего среднего оттопыренного. Уж очень мне нравилось его оттопыривать.
– Значит, я была цивилом, а стала ведьмой, – произнесла я вслух и услышала хихиканье боевого мага.
– Нет, Рысь, по мнению боевиков, цивилы все, кроме них, – пояснил он. – А вообще это словечко используют все кому не лень.
От так разрекламированной кофейни я ожидала большего. Хрусткий лед под ногами, напоминающий о лужах и первых осенних заморозках. Крупные хлопья снега, медленно падающие с потолка, не задевая, впрочем, столов. Постаменты с вазами, в которых стояли еловые ветви, украшенные яркой карамелью. Тонкие, невысокие сосенки с пышной кроной. Они были похожи на столь популярный на Земле бонсай. Только выше человеческого роста.
– Бонсай-переросток, – хмыкнула я.
– Ищите дерево без лент, за ним свободный столик, – приказала Кариса. Первым дерево углядел глазастый эльф.
Под тяжелыми сапогами Дара лед хрустел особенно громко. Но, обернувшись, я увидела, что пол вновь становится ровного, грозового оттенка. Это все иллюзии, а жаль.
– Ты не выглядишь впечатленной, – шепнул Дар.
– Не особо, знаешь. – Я пожала плечами. – Здесь мило. Но не шокирует.
– Я в таких местах не бывал. – Боец скривился. – Опять опозорюсь. Вечно разложат хренову тьму приборов, и сидишь, как олень, воду пьешь.