Бабушка не успела даже рта раскрыть, прежде чем Хельда влепила мне пощёчину, обозвав безрукой коровой и ещё одним словом, которое я тогда не поняла — байстрючкой.
Примерно такими и получились все наши дальнейшие отношения. Мачеха ненавидела меня всей душой, унижая и оскорбляя при каждом сколь-нибудь удобном случае. С годами я научилась не обращать на это внимания. Плохо было лишь то, что отец с бабушкой очень скоро к ней присоединились.
Байстрючка. Скорее всего, это было правдой, и моим настоящим отцом был Миртон. Я гадала, считала, изучала фотографии, даже однажды пришла к бабушке с прямым вопросом, но ответа так и не получила, только очередную пощёчину и заявление, что отец есть отец, он меня кормит и воспитывает, и за это я обязана его любить и уважать. Возразить мне было нечего.
К счастью, время, когда мне каждый божий день приходилось сталкиваться с мачехой, кануло в прошлое, началась самостоятельная жизнь. И я была рада, что сумела вынести для себя важный урок: не стоит связываться с аристократами. Женятся они только на девушках своего круга, а остальные в итоге страдают от разочарования и всеобщего презрения.
— Илона Эста, — неожиданно вмешался в мои размышления Лирс. — Будьте любезны, сформулируйте нам базовый принцип построения иллюзий.
— Иллюзия никаким образом не изменяет материю, — ответила я, поднявшись со стула. — Только её восприятие. Поэтому все магические структуры, используемые при их построении, должны быть полностью доступны зрению, обонянию и слуху и ограниченно — осязанию.
Выслушав мой ответ, Лирс чуть заметно скривился от недовольства, но кивком позволил мне сесть и продолжил нудное повествование о способах фиксации и визуализации магических потоков.
Под конец лекции я едва не заснула. Наверное, даже задремала, встрепенувшись только от раздавшейся из коридора мелодичной трели звонка. Быстро запихнула в сумку ручку и тетрадь, и поспешила покинуть аудиторию. За четверть часа до начала следующей пары нужно было успеть встретиться с третьекурсником Нирином и передать ему готовую работу по алхимии.
— Илона! — уже в дверях окликнула меня Амира. —Есть минутка?
— После следующей пары, — обернувшись, ответила я. — Хоть все пятнадцать.
Пять минут на то, чтобы, традиционно ругая неработающий лифт, подняться по лестнице со второго этажа на пятый, пробежать во весь дух по стеклянному коридору между зданиями, снова спуститься по лестнице, на этот раз в фойе третьего корпуса. Столько же времени на обратную дорогу. Остальное пригодится, чтобы вкратце рассказать оболтусу Нирину, что и как он исследовал и какие результаты получил, отдать саму работу и забрать деньги за неё. Большие планы для маленького перерыва, подруге придётся подождать.
Честно сказать, шла на встречу я не без некоторой тревоги. Боялась, что рано или поздно попадусь на такой вот небескорыстной помощи другим студентам и вылечу из универа. Проявление высшей справедливости — начальству даже в голову не придёт выгнать моих богатеньких заказчиков, в худшем случае их заставят сдавать экзамен по этому предмету комиссии. А вот меня... меня можно и пинком за порог, чтобы не позорила лучший университет Форина, где дают настоящие знания.
В начале года я честно попыталась с этим занятием покончить и остаться на постоянную работу в ресторане, где до этого уже два лета отработала ассистентом ведущего вечернего шоу. Остаться официанткой, потому что каждый день шоу устраивалось только в три летних месяца, остальное время оно шло раз в неделю, так что маг, тоже желавший заработать побольше, предпочитал обходиться без ассистентов.
Успехом начинание не увенчалось. Поначалу управляющий пообещал мне место, но когда дошло до дела, взять предпочёл какую-то свою родственницу. И так поступали везде, кроме самых сомнительных забегаловок. Но туда соваться я сама не хотела, не хватало ещё, чтобы начали заставлять оказывать клиентам дополнительные услуги. Известно, какого рода. Наивной я не была, знала, что это обычное дело. Откажешься — сильно повезёт, если выгонят, скорее всего попросту заставят. А пойдёшь в полицию, саму в проституции обвинят, не отмоешься потом от позора до конца своих дней.
К счастью, сегодня Нирин вопреки обыкновению не опоздал. Даже пришёл первым и нетерпеливо мялся в уютном уголке за статуей магистра Ханеласа, основателя университета.