На улице синтов уже не было, похоже, что мы их всех перебили. Оставались только те, что прятались в руинах здания, на втором этаже. Но и их там много быть не могло, уж слишком редко оттуда стали стрелять.
Вскочив на ноги, я побежал в сторону здания, опустошая магазин по окнам. Добежал до спуска из кучи битого бетона, перезарядил оружие и полез наверх. Идти по этой круче было достаточно трудно, но меня, по крайней мере, не могли обстрелять. Это радовало.
Скоро я оказался на втором этаже, развернулся и тут же выстрелил в синта. Он успел стрельнуть в меня, но попадания моих пуль сбили ему прицел, так что лазерный луч угодил не в мое плечо, а в стену за мной. Очередная жестянка присоединилась к еще нескольким валяющимся на полу. Это означало, что охранники каравана не зря палили по окнам. Кого-то им все-таки удалось убить. Хотя не факт, что ликвидацию синтов можно назвать убийством.
Но черт подери, как же много было здесь этих синтов… Времени считать искореженные железяки не было, я тут же метнулся к стене, прижался к ней спиной. Мимо меня пролетело еще два лазерных луча, я высунулся, выстрелил несколько раз в сторону врага.
Очень жаль, что у меня больше не было гранат. Здесь, в замкнутом пространстве, они могли бы сослужить хорошую службу. Но увы, приходилось рассчитывать только на автомат.
Я переждал, пока еще два лазерных луча пролетит мимо меня, высунулся и снова выстрелил, и на этот раз прицельно. Еще один синт присоединился к своим искореженным собратья на полу.
Стрельба прекратилась. Неужели все закончилось, и мне удалось выжить?
И тут я услышал шаги.
Высунувшись из-за угла, я увидел, что в мою сторону идет человек в длинном кожаном плаще. Оружия у него в руках не было, и он всем своим видом выражал дружелюбие. “Кожаный”, как я назвал его про себя, легко перешагивал через тела синтов, валяющиеся повсюду.
Что-то в нем было не так. Вряд ли он оказался здесь так просто. И тут мне вспомнилось, как караванщики рассказывали, что синты умеют идеально маскироваться под людей. Может быть, и он - один из них?
Я прицелился в него, но просто так стрелять в незнакомого человека.
- Назовись, если ты человек, - сказал я первое, что пришло мне в голову.
Какой же я идиот. Он ведь может назвать любое из выдуманных имен, хоть Фрэдом назваться, хоть Джорджем, хоть Гэри. И пойди докажи, что это не его имя.
Переместив прицел ниже, я утопил спусковой крючок и выстрелил ему в ногу. Короткая очередь пришлась чуть пониже колена, “кожаный” упал, и тут сверкнула синяя вспышка, такая же, как от гранат, после взрыва которых появлялись синты. А потом он исчез.
Я глубоко вздохнул, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце. Это был один из синтов. Похоже, что эти штуки могут не только призывать подкрепления прямо из воздуха, но и эвакуировать своих. А почему бы и нет на самом деле?
Нужно было уходить отсюда как можно скорее. Только сперва пополнить запасы. Раз уж я последний оставшийся в живых из караванщиков, то почему бы мне не помародерить?
Но я теперь - смертник. Уверен, этот самый Институт не прощает своих врагов. А я, как ни крути, стал его врагом. И, что хуже всего, мне удалось выжить. Впрочем, как мне кажется, жить мне осталось совсем немного.
Эпилог
Я сидел у костра и крутил в руках пистолет, который забрал с тела одного из синтов. Ни разу до этого мне не приходилось держать лучевое оружие, а это было вообще что-то странное, но очень высокотехнологичное. Забирать винтовки я не стал, потому что они были бы для меня лишним грузом, а вот пистолет прихватил, но скорее из обычного любопытства.
Черная рукоять, рама из белого композитного материала, лазерная батарейка. Интересная штука, вот бы показать ее “Оружейникам”, они хорошо заплатили бы за такую технологию. Только вот до их штаб-квартиры три тысячи миль.
Дым от костра выходил в отверстие в крыше, так что угореть я не боялся. На костре стоял котелок, и в нем побулькивала вода. Я забрал немного провизии у убитых караванщиков и решил сварить себе нормальный суп. Давно я не баловался горячей пищей, а сейчас самое время, особенно если учесть, что этот день вполне может оказаться для меня последним.
Однако я сделал все для того, чтобы продать свою жизнь как можно дороже. Я засел в здании старого торгового центра, который до войны назывался Монсиньор-плаза. Магазины были разграблены, все растащено, даже манекенов не было. Понятия не имею, кому они могли пригодиться.