- Это ж сколько тебе жрать надо, чтобы такую массу поддерживать, - пробормотал я, рассматривая в прицел мутировавшего уродца.
Да, должно быть раньше, до воздействия мутагенов и радиации, это было очень красивое и величественное животное. Вернее, его предки. Сейчас же клочки шерсти и язвы заставляли только морщиться и качать головой. Да, зверь мощный, сильный, но все равно уродливый.
Но теперь я понимал, почему гули не полезли сами охотиться на этого монстра. Лучше уж передать это дело человеку, который уже имел с ними дело. У меня оставался только вопрос, смогу ли я убить его. Это будет не так просто, как я предполагал.
Впрочем, глаза боятся, а руки делают.
Я поймал в перекрестье прицела сустав правой передней лапы, дождался, когда легкий ветерок утихнет. Пулька-то легкая, ее может и в сторону снести, а если мне не удастся обездвижить тварь первым же выстрелом… Лучше даже и не думать, что тогда будет.
Мягко и плавно утопил спусковой крючок. Винтовка грохнула, толкнулась в плечо, прицел подпрыгнул. Но я тут же снова поймал сустав в перекрестие и опять выстрелил.
Тварь побежала в мою сторону. видимо, на звук выстрела. Двигалась она очень стремительно и быстро, но по прямой. Я успел выстрелить еще два раза, и лапа твари после очередного шага подломилась, и она упала на землю.
Чтобы подняться ей понадобилось время, и я решил не терять его зря, и перенес огонь на вторую переднюю лапу. Успел отстрелять еще шесть патронов, но уже особо не целясь, так что в сустав попал, может быть, пару раз. Затвор винтовки встал на задержку, я вытащил из кармана разгрузки второй магазин, и заменил его.
Медведь сделал еще несколько шагов и снова упал. С перебитыми передними лапами он уже не был таким быстрым. Ну да, рука ему нужна так же, как и мне, и в том числе для того чтобы атаковать. Хотя тут, на втором этаже тварь меня не достала бы в любом случае.
Тварь медленно поднялась, и по-прежнему двинулась в мою сторону. Мне оставалось только удивиться такой целеустремленности. И не факт ведь даже, что он меня видела, скорее всего просто шла на звуки выстрелов.
Я снова прицелился, но на этот раз выбрал своей целью правый глаз твари. Раньше я вряд ли попал бы в него, потому что медведь двигался слишком быстро, но теперь, когда его подвижность была серьезно снижена двумя перебитыми лапами, сделать этого оказалось возможно.
Поймав глаз в прицел, я утопил спусковой крючок. Винтовка негромко бахнула, снова толкнувшись в плечо, но я уже успел привыкнуть к ее отдаче и научился ее контролировать. Большой белесый глаз твари лопнул, вместо него на уродливой башке медведя появилась кровавая рана. Тварь завертелась на месте, не давая мне поймать второй глаз в прицел. Похоже, что она поняла, что проиграла эту битву, и собиралась двинуться обратно.
Тогда я прицелился в верхушку черепа, и стал выпускать в него пулю за пулей. После третьего попадания медведь завертелся на месте, после пятого упал, ткнувшись уродливой мордой в землю, но я продолжил стрелять. Двигаться тварь перестала только после того как винтовка во второй раз встала на затворную задержку.
Да, похоже я погорячился, сказав, что из головы твари можно будет сделать чучело и повесить его на стену. После того как я отстрелял по ней целый магазин, вряд ли это получится. Но мне по-прежнему нужно было доказательство того, что я убил тварь, а в качестве этого подойдет только голова.
Я закинул винтовку за спину и спустился вниз на улицу. Вытащил из креплений на спине мачете, и медленно подошел к медведю. Вблизи он внушал еще больший ужас, несмотря на то, что башка его была размолочена пулями.
Аккуратно ткнул мачете в бок, чтобы проверить, действительно ли тварь сдохла, или она только притворяется. Хотя я сомневался, что тварь могла бы догадаться до того, чтобы притвориться мертвой, уж слишком прямолинейной была ее тактика нападения.
Но заинтересовало меня другое: на груди ее были отчетливо видны соски, и с них капало белое молоко. Соединив в голове дважды два, я понял, что медведь был самкой, а где-то в ее логове находятся медвежата.
- Твою мать, - прошептал я, разворачиваясь в сторону логова.
Да, мне заплатили за голову одной твари, а не двух ее отродий. Но если оставить все, как есть, то через несколько месяцев вместо одного медведя здесь будет двое. А потом, если кто-то не сделает эту работу за меня, то и целая стая. Хотя, вроде как медведи не сбиваются в стаи. Значит, они разбредутся по всему городу, разделят его между собой и гулям придется очень несладко.
Хотя, если учесть, что она по-прежнему кормила их молоком, значит, медвежата еще не успели вырасти. И вряд ли они будут настолько опасны, как их мать. Значит, можно и рискнуть, особенно если за это мне удастся выбить из гулей дополнительные деньги.