— ...убей их. Они присвоят твою власть. Мэрроу попытается захватить легион себе. Ксона сделает их всех слабыми. Убей обеих. Убей юную пони. От неё одни неприятности. Отдай нам их кости.
Тяжело сглотнув, Скотч отодвинулась от двери и утёрла лицо копытом. Вернув свой взгляд к восприятию реального мира, она осторожно открыла дверь.
Оссиус, согнувшись, сидел за письменным столом, прикипев взглядом к открытой чёрной книге. Когда кобылка вошла в комнату, его взгляд дёрнулся к ней, и он сердито уставился на неё, продолжая сидеть всё так же неподвижно. Скотч пристально посмотрела на отвратительную вещь.
— Лёгкое чтиво?
— Непредвиденные обязательства, — кратко ответил он. — Чего тебе?
— Я принесла тебе поесть, — подняла поднос Скотч.
— Унеси. Не голоден. — пренебрежительно махнул ногой взлохмаченный жеребец.
— Тебе следует что-нибудь поесть — Скотч поставила поднос на стол.
— Я сказал — нет! — Опрокинув поднос копытом, он перевернул его ей в лицо. Кобылка успела вовремя поднять копыта, чтобы защититься от подноса, но его содержимое всё равно приземлилось ей на гриву.
— Ты ведь знаешь, что это дрянная книга, — произнесла Скотч, вычёсывая из гривы еду и стараясь при этом не обращать внимание на дразнящие, едва слышимые шепотки. Она ни за что не осмелится больше взглянуть на эту книгу. — Убери её прочь. А лучше избавься от неё.
— А тебе бы этого хотелось, — пробормотал жеребец, кидая на кобылку свирепый взгляд. — Пони всегда пытались сделать нас мягкими. Слабыми. Чтобы нас было легко победить. Это ведь и было твоим планом с самого начала, не так ли? Ослабить меня. Забрать принадлежащее мне! — прошипел он.
— Оссиус, эта книга зла, и она туманит тебе разум. — Скотч обошла стол. — Убери её. Выйди на улицу. Немного солнца пойдёт тебе на пользу.
— Хватит мне указывать! — рявкнул он, прыгая к ней, и повалив в мгновение ока на спину, принялся душить. — Мне следовало сделать это ещё при первой нашей встрече!
Скотч не сопротивлялась, зная, что это бесполезно. Он был и слишком силён, и слишком умел в деле убийства. И всё же ей удалось сделать один хороший вдох прежде, чем он начал её душить. Это был не он. Не совсем он. Взглянув на него, кобылка дотронулась до его щеки. Он дёрнулся от прикосновения, будто его ударило током, и уставился на неё; его зрачки были расширены.
Пять секунд. Десять. Пятнадцать.
Зрение кобылки начало меркнуть, в то время как она силилась произнести его имя. Что угодно, чтобы достучаться до него.
Двадцать. Тридцать. Сорок.
Его копыта отдёрнулись прочь, как если бы он внезапно обжёгся, и Скотч схватилась за своё саднящее горло, кашляя и с трудом дыша. Встав на ноги, Оссиус попятился.
— Я... — он уставился на неё, затем на свои копыта, а затем его взгляд переместился на книгу. — Ох, вот же мерзкая сволочь, — прошипел он.
— Ты... это ты, Оссиус? — прохрипела кобылка, потирая горло.
— На данный момент я — это более хороший я. — Жеребец поднялся на ноги, буравя страницы неласковым взглядом. — А теперь послушай меня. Если я и убью её, или их, или кого бы то ни было, то лишь потому, что сам приму это решение! Не ты! Не кто-либо другой! Ты меня слышишь?
Книга пару секунд безучастно лежала, где была.
— ...Глупец... — надтреснутым хором, произнесла она.
Комната наполнилась жутко знакомым воплем, и Оссиус охнул, прижав копыта к груди. Ловя ртом воздух, он шокировано таращился на Скотч. Из его ноздрей, ушей и глаз медленно потекли струйки крови.
— Неблагодарный глупец, отрицающий собственную силу. Ты заслуживаешь лишь смерти, — произнёс ужасающий голос, в то время как жизнь выкачивалась из тела жеребца.
Скотч с ужасом взирала на происходящее. Если она убежит, чтобы привести Ксариана, то к моменту её возвращения от Оссиуса останется лишь кровавое пятно. Кобылка огляделась вокруг в поисках чего-нибудь, чего угодно, чем она могла бы воспользоваться в качестве маски, но в комнате не было ничего за исключением комка жидковатого теста.
Зачерпнув его, она незамедлительно растёрла его по лицу, оставляя не покрытыми лишь глаза.
«Если это не сработает, то станет крайне идиотским способом умереть.»
Затем, не поднимая взгляда, она сместила своё восприятие в мир духов.
И обнаружила, что по грудь находится в чёрной слизи, которая непрерывным потоком изливалась из книги. Но даже это не шло ни в какое сравнение с существом, в данный момент насиловавшим Оссиуса кишками, которые будто миноги присосались к нему, высасывая из его тела жизнь. Возможно, когда-то оно и было зеброй... или несколькими зебрами, но сейчас представляло собой ужасающую деформированную тварь. Тварь, которой не должно существовать. Глаза покрывали её постоянно изменяющуюся поверхность, будто нарывы, вызванные какой-то давно забытой болезнью. Скотч не могла даже нормально взглянуть на это без того, чтобы не почувствовать приступа тошноты.