Балми кивнул:
— это… на самом деле звучит очень, очень заманчиво.
Я взмахнула крыльями и полетела в направлении Атриума. Балми взлетел следом, стараясь держаться на одном уровне со мной. Я повела нас через границы стойла, станцию охраны, где наше появление перепугало Волков, несущих службу, и выше.
Погода вокруг горы Хуф стояла ясная и солнечная, по-видимому, подарок одной из вышек Министерства крутости, что находилась поблизости руин Портландии. Лёгкие, пушистые облака кружили рядом с вершиной вулкана, будто привязанные к ней. Будь желание, мы вполне могли дотянуть и до них. Ну, возможно могли. Мои лёгкие активно протестовали против внезапной и резкой нагрузки, этого пугающего занятия, называющегося тренировкой, превращая последние несколько метров полёта в своего рода приключение.
Уже без дыхания, я упала на край мягкого облака. Балми упал следом и перекатился на спину, пытаясь отдышаться.
— Мне… стоило летать больше… — прохрипел он, после чего подавился смешком — Это как раз та причина… по которой я не вызываюсь… гоняться с Саги или Сaур!
— Не думаю, что мне вообще стоит соревноваться с кем-либо, — призналась я, всё ещё восстанавливая дыхание. — Но мне нужно было… набрать высоту? Понимаешь?
Балми перевернулся на живот и выглянул через край облака.
— Да, я… я понимаю, — подтвердил он. — Здесь, на высоте, ты в своём роде оказываешься вдали от проблем… поджидающих внизу.
Я замолчала на время, чтобы привыкнуть к окружающей обстановке. Гора Хуф возвышалась позади нас: могучая, величественная, с занесённой снегом вершиной, сопровождаемая вулканическим предгорьем, расплывавшимся вдаль. Извивающаяся река текла меж обрушившихся оболочек мёртвого соснового леса, устилавших ландшафт. Но несмотря на условия, то там, то тут, зелень выглядывала сквозь выжженные кроны деревьев. Жизнь возвращалась в этот уголок пустоши.
Валяясь здесь, на облаке, и пытаясь осознать всё произошедшее, я почувствовала себя до невероятного маленькой.
И часть меня нуждалась в этом ощущении. Ощущении, что мир был куда больше и важнее, а я была просто… маленькой. Я не являлась центром вселенной, просто небольшой её частью, отчаянно пытающейся разобраться, какое место я занимаю в окружающем мире.
Или, возможно, часть меня просто хотела снова побыть «маленькой», томясь по тем редким моментам, когда мама обнимала меня, словно не желая отпускать.
Выкинув предыдущую мысль из головы, я спросила.
— У тебя же прилично проблем, там внизу?
— Да, но у кого их нет? — переспросил Балми, пристально смотря на меня большими голубыми глазами.
Его ответ застал меня врасплох. Большинство пони, которых я знала, сходу говорили «да» и перескакивали к перечислению своих проблем, позволяя их разочарованиям и досадам литься на меня беспрерывным дождём, но Балми поступил иначе. Он ответил, после чего перевёл вопрос обратно на меня. И это казалось… странным.
— Ох, ну-у. Как бы, да, по-любому? Кто не встречал трудностей в жизни, верно? — сказала я, выдавив сухой смешок. — Что бы с нами, пони, стало, не имей мы проблем?
Клянусь Луной, я знаю как общаться.
Балми усмехнулся и пожал плечами.
— Даже не знаю. Были бы счастливыми? Пожалуй. Или около того? — он отвернулся от меня, разглядывая что-то неопределённое вдалеке. — Ну или чем бы там ещё понятие «счастливый» не являлось для нас.
Мне не нужна была чуткость врачевателя душ, чтобы распознать меланхолию в его голосе. Отсутствие возможности видеть холодную голубую эмоцию, растекавшуюся под копытами было непривычно настолько, что я непроизвольно слегка подогнула ноги, чтобы найти хоть какую-то опору в мягкой поверхности облака.
— Хотел бы поговорить об этом? — спросила я, зная, что предыдущая попытка открыть эту дверь окончилась тем, что её сразу же закрыли перед моим лицом.
Балми не спеша повернулся ко мне. Грустная улыбка украшала его лицо.
— Знаешь, тебе не кажется, что стоило бы волноваться в первую очередь насчёт себя? — спросил он. — В плане, я оказался здесь, наверху, следуя за тобой и пропускаю уроки по той же причине.
Он помолчал.
— Я достаточно говорю о своих проблемах, честно. Я общаюсь с Рианнон, я общаюсь с мистером Ветивером, — мои уши приподнялись, услышав новое, неизвестное имя. — У меня есть много пони и не только пони, кто готов выслушать меня. Это… своего рода приятно, знаешь, особенно в ситуации, когда мама совершенно меня не понимает и моего отца… здесь нет.