Он положил ладонь на поверхность поникшего автомата, похлопал его по-дружески, прощая за потерянные монеты. Автомат в ответ на этот жест мелко задрожал, затем стал сотрясаться, как будто плача навзрыд и вдруг из его чрева посыпался серебряный поток. Монеты все сыпались и сыпались, переливаясь блестящим потоком через край приемного лотка и звеня по мраморному полу. Все, что так долго скаредный старик копил в своем чреве, он теперь решил отдать Броуди - единственному, кто понял его грусть и посочувствовал его судьбе. Броуди от неожиданности застыл, а затем судорожно достал из заднего кармана свою тряпицу, пытаясь поймать монеты в нее. Но кусок холстины был слишком мал. Броуди стянул с себя свитер и стал сгребать монеты в него. На вершину образовавшейся на полу кучки монет вывалилась последняя монетка, и автомат застыл навсегда, более не издав ни звука. Звон последней монеты сладким звуком повис в полнейшей тишине, наступившей в клубе. Все смотрели на Броуди и деньги. Нетрудно было угадать, какие мысли сейчас у них в голове. Их глаза светились алчностью и завистью. Кто-то потихоньку уже пробирался к выходу, надеясь поймать удачливого игрока в темном переулке, а кто-то, не мудрствуя лукаво, направился прямиком к Броуди, намереваясь учинить фальшивый скандал с целью захомутать деньги.
Наверное, этим бы все и закончилось, если бы вдруг у стойки не разразился самый настоящий скандал. Кто-то стал кричать, понося бар, бармена, клуб и его владельцев:
- Что это за пойло вы мне тут подсовываете!!! - послышался звон разбитой бутылки. - Отравить меня хотите!? Где это придурок Мордино? Да я разнесу сейчас ваш клуб до самого основания...
Окружающие все как-то сразу потеряли к Броуди и его выигрышу интерес. Вокруг послышалось клацанье оружейных затворов. Со стороны входа к месту назревающей разборки спешили охранники. Опасаясь вероятной стрельбы, посетители стали суматошно метаться по залу, пытаясь забиться в самый дальний угол. Толпа у стойки вдруг раздалась, и из нее вылетел бармен. Он тяжело грохнулся на игральный стол, да так и остался на нем лежать. Броуди мельком посмотрел на источник этой нечеловеческой силы и увидел в центре скандала Черного человека. Его спутницы куда-то испарились, а сам он был совершенно пьян, и раздавал тумаки направо и налево. Теперь его глаза не были черными. Они пылали каким-то дьявольским внутренним пламенем.
Броуди, поглощенный этим зрелищем, не заметил, как некто, не обращая внимания на разгорающийся конфликт, решил все же завладеть выигрышем Броуди. Вытащив нож, вор уже было вознамерился тихонько перерезать горло Броуди и, схватив куль с деньгами, исчезнуть. Ему помешала бутылка, которую в очередной раз, размахивая руками, выпустил Черный человек. Она, словно снаряд, пущенный из катапульты, приземлилась ровнехонько на голову бандита. Броуди повернул голову на звук разбившегося стекла и увидел лишь валяющегося в луже спиртного человека. Царившая в зале всеобщая неразбериха позволяла незаметно ускользнуть из клуба, и Броуди не преминул этим воспользоваться. На него никто не обратил внимания. Броуди выскочил на улицу и стал стремительно удаляться от центра города, петляя по окольным улочкам и торопясь скорее попасть в магазинчик Ренеско.
В магазине Ренеско, как всегда после открытия, было много посетителей. Не секрет, что половина из них пришла сюда за дурью, которую Ренеско изготавливал сам. Семьи закрывали на это глаза, так как дешевая дрянь Ренеско не составляла конкуренции Джету. Ходили слухи, что сам Ренеско был под колпаком, но для Броуди это был дремучий лес темных делишек, которых он чурался, ровно как и наркотиков. Дожидаясь, когда владелец магазина распрощается с последним покупателем, Броуди нервно оглядывался на вход, ожидая, что сейчас вслед за ним ворвутся грабители и отнимут сумасшедший выигрыш.
Наконец, у Ренеско выдалась минутка, и он, заметив Броуди, кивнул ему.
- Ну что, Броуди, отыскал работу? Постой, постой, да что с тобой такое?
Броуди заставил себя успокоиться и, сглотнув, спросил:
- Оно еще у тебя?
- Что?
- Деревце...!
Ренеско смутился:
- Ах, вот ты о чем... Через час придет человек от Сальваторе посмотреть, - Ренеско прищурился, - А тебе то что? Надумал купить? Извини, конечно, но, боюсь, для тебя это будет дороговато...
Броуди опустил увесистый кулек с деньгами на крышку стола, служившую прилавком, и развязал узел. Куча монет засияла, разбрасывая зайчики по комнате.
- Этого хватит?
Ренеско, потрясенный, смотрел на эту гору денег:
- Хэх, Броуди, откуда у тебя столько денег? Ограбил дом одной из Семей? Или...
- Я выиграл в "Десперадо". Ты не поверишь... - Броуди мотнул головой. - Ну, так что? Пойми, это детям подарок. На Рождество...
Ренеско задумчиво теребил затылок, размышляя вслух:
- Вот незадача... Я ведь пообещал диковинную штуку Сальваторе. Хотя я не сказал, какую именно..., - Ренеско посмотрел на умоляющее лицо Броуди. - Значит, хочешь устроить праздник детям? А..., ладно! Отсчитай мне пятьсот монет, пока я схожу за деревцем.
Ренеско скрылся в заднем помещении магазина и через минуту вернулся, неся вожделенную кадку. Он помог Броуди отсчитать нужную сумму, и в кучке осталась еще порядочное количество денег. Броуди завязал похудевший узелок и попросил Ренеско аккуратно укрыть деревце оберточной бумагой, чтобы скрыть это чудо от посторонних глаз. В это время дверь в магазин распахнулась и внутрь зашли трое. Двое встали по бокам от двери, а третий направился к прилавку. Приблизившись, он сказал:
- Я от Сальваторе, - глаза человека стали бегать по прилавку. - Где обещанное, Ренеско? Это? - человек указал на завернутую кадку, которую Ренеско увязывал бечевой.
Броуди перепугался не на шутку, но Ренеско не растерялся и преувеличенно беззаботно ответил:
- Нет, нет. Это тюк удобрений вон для того бедолаги, - Ренеско кивнул на Броуди. - Разве Сальваторе нужно удобрение? О нет, мистер! Я упоминал нечто восхитительное. Подождите секундочку, и я сейчас же принесу то, о чем упоминал.
Ренеско скрылся в складском помещении, и было слышно, как он сквозь зубы чертыхается, второпях перерывая сложенные на многочисленных полках завалы из непроданных товаров и всякого хлама, скопившегося у него за долгое время. Наконец, удовлетворенно крякнув, Ренеско, насвистывая веселенькую мелодию, вернулся к прилавку, неся под мышкой нечто объемистое и неудобное:
- Вот, мистер... Заграничная штучка. До войны была большая редкость, ну а сейчас и подавно - лишь аристократические дома обладали подобным чудом, - Ренеско любовно обтирал тряпкой пыльные бока пузатого металлического сосуда, стоящего на изогнутых ножках и имеющего сбоку краник. Там, где проходилась тряпка Ренеско, бока странного предмета засияли позолотой, и их великолепие не портили даже мелкие вмятинки. На человека Сальваторе вещица произвела впечатление:
- А что это такое?
Ренеско притворно обиделся на явную дремучесть собеседника:
- Как что? Конечно же, это контрабандный самовар. Мистер, вы только посмотрите на эти изящные обводы...
Человек явно не знал, что такое этот самовар и продолжал допытываться у продавца, так как все еще опасался, что Сальваторе будет в гневе, если ему преподнесут какое-то барахло:
- Это что? Компактный агрегат по возгонке Джета?
Ренеско разошелся уже всерьез:
- Это для чая, тупица!!! О, извините мистер... Элитарный напиток королей! В нашем городе все ингредиенты можно купить только у меня. Великолепный чай и белые кубики сахара. А также сервиз из пяти чашечек и блюдечек, - Ренеско кивнул Броуди, и тот, подхватив свой сверток, поспешил покинуть магазин. А из-за двери все еще слышались увещевания Ренеско, расписывающего наслаждения, испытываемые от потребления чая из самовара.