— Да ладно! — постарался сделать самый серьезный вид, но истерический смех так и рвался наружу. — Кто сказал? Неужели вдова наигралась?
О, нет. Надежды на это не было.
— Я, — просто ответила Медиса, пожав плечами.
— Надо же, — притворно ужаснулся я, хватаясь за сердце. — Тогда нам стоит это обсудить. Присаживайтесь.
Я пригласил гостью присесть на диван напротив меня. Стоило принять более удобное положение, потому что от выпитого чуть ранее голова начинала раскалываться, а сам я начинал раскаиваться в столь поспешном захоронении своего сердца.
В том, что Оливия вырвала его и растоптала не было сомнений, но, возможно, не стоило так торопиться топиться, когда ею прислан парламентер, готовый вести переговоры.
Гостья присела на краешек дивана и распрямила плечи, будто бы от этого могла стать выше или значимее. Хотя кумушкой была той еще.
Медиса Лафт знала все и обо всех. Ее давняя дружба с Оливией Салазар была мне непонятна. Такие разные, и столько лет преданной дружбы. Оставалось только поражаться и восхищаться.
— Я весь во внимании, — махнул рукой Месси, чтобы она торопилась подать закуски и чай.
Стоило быть начеку, когда в гостях такая интересная особа.
— Лив совершает ошибку, — поразила Медиса меня в очередной раз просто потрясающим заявлением.
— Верю. Она частенько грешит этим, — согласился я.
Ситуация становилась комичной. Мне было смешно и интересно, но голова раскалывалась все сильнее, требуя, чтобы я принял горизонтальное положение. А по сему стоило поскорее распрощаться с гостьей, выслушав ее и пообещав что-нибудь. Женщинам ведь всегда нужны какие-то заверения, так и эта не исключение.
— Лив вас любит, — поразила она меня.
— Да. Именно поэтому решила выйти замуж за нищего графа, охотящегося за приданым наследницы герцога, — вновь плеснул яда я.
— Вы не правы. Она любит, но ей больно осознавать, что стала игрушкой в ваших руках. С такой ролью ей никак не ужиться. А Леонис... Он мил и обаятелен. К тому же отказался уже от всех притязаний на ее капиталы и желает просто быть рядом с женщиной, которая ему не безразлична.
Интересная логика. И она несколько вводила в ступор.
Конечно, пройдоха Бидаяри гонялся за деньгами, но, с другой стороны, когда у него были с этим трудности? Он мог запросто найти их в другом месте, если и ему была небезразлична Оливия: игра в карты, ставки... Вариантов была масса.
— Что ж, желаю им обоим счастья в личной жизни, — говорить это было трудно.
Сжав подлокотники кресла, которые, казалось, вот-вот хрустнут, я натянул улыбку и благодарно принял из рук Месси чашку с крепким чаем. Это было то, чего мне так не хватало.
Экономка бросила любопытствующий взгляд на гостью и сухо поджала губы, явно подумав о чем-то неподобающем. Тем не менее поухаживала за Медисой, расставив тарелки на подкатной столик.
— Благодарю, — ослепительно улыбнулась леди Лафт Месси, и та тут же изменилась в лице, сменив гнев на милость. — Если вы чему-то удивлены, то лишь от того, что не видите дальше своего носа, Ваша Светлость.
Это был укол, на который не стоило обращать внимания. Какова Оливия, таковы и ее подруги.
Осушив вторым глотком чашку горячего чая, я отставил ее и поднялся. В голове кружились мысли в безумном водовороте, но я усилием воли заставлял себя держаться ровно на ногах, хотя уже было намного лучше, чем до этого.
— Думаете, я должен унизиться и вновь попытать свое счастье?
— Только… если любите Лив, — мудро заметила леди Лафт. — Знаете, мне не было известно что вы чувствуете. Именно поэтому решила приехать без предупреждения и для начала понять, стоит ли быть с вами откровенной.
— И как? — я всматривался в улицу сквозь стекло, не желая встречаться взглядом с гостьей. — Убедились?
Медиса хмыкнула, и я услышал шорох юбок платья. Спустя пару мгновений, пока я делал вид, что занят видом из окна, почувствовал, как на плечо легла мягкая женская ручка, унизанная колечками.
— Убедилась, — шепнула она. — Не сдавайтесь.
Я молча кивнул. Было о чем подумать. Например, как к этому отнесется сама Оливия.
Когда же вынырнул из собственных мыслей, фигурка в накидке уже шагала по ту сторону окна. Она замерла перед тем, как сесть в экипаж, затем повернулась и глянула в мою сторону.
Видимо, что-то смогла рассмотреть, прежде чем скрыться.
Мне же было о чем еще подумать.
38
И времени Судьба предоставила более чем достаточно, поскольку утром я получил требование явиться в мэрию.
Проклятие! Только этого не хватало.
— Доброго утра, Ваша Светлость, — приветствовал меня секретарь в приёмной, сразу узнав. — Вам назначено на девять. Проходите.
Да, это было ещё одно раздражающее обстоятельство. Ну кто в своём уме назначает приём в такую рань?! Только наш мэр, страдающий ранними подъёмами и изводящий этим не только домашних, но и всех тех, кто так или иначе по долгу службы или по иным причинам был вынужден с ним беседовать.
— Адриан, мальчик мой, что-то ты плохо выглядишь, — высокий сухопарый мужчина в идеально подогнанном по фигуре и отглаженном камзоле, широко улыбнулся мне, как другу. — Неужели так тяжело далась тебе смерть дядюшки? Я понимаю, он взял на себя обязательства по твоему воспитанию после смерти родителей, но ведь ты давно уже самостоятельный взрослый мужчина…
Этот был намёк. Тонкий такой, недоказуемый.
Да, Аластар помог мне в трудную минуту, подставил плечо… А затем мы с ним… Наши дорожки разошлись, как и взгляды. Когда же он взял в супруги Оливию, так и вовсе я прервал любое общение, появляясь в гостях лишь тогда, когда избежать визита было невозможно.
Дурак! Самовлюблённые напыщенный испорченный светом идиот. А ведь, если разобраться, дядюшка мог понять, что я тайно влюблён в его супругу. Может быть именно поэтому и попросил перед смертью заняться её будущим? Эта мысль выбила из лёгких весь воздух.