Письмо пока еще не было отправлено, но в моей душе покоя так и не наблюдалось. Лучше всего было бы утром отправить.
Когда мне набрали воду, я окунулась в блаженное тепло и прикрыла глаза. Перед мысленным взором появился Адриан, закатанные по локоть руки и насмешливая ухмылка на губах. Как же он меня бесил, но как же сильно билось мое сердце в его присутствии...
Открыв глаза, я решительно выбралась из воды, когда с процедурами было покончено. Высохнуть много времени не заняло, но мысли мои были далеки от реальности.
Я должна была поговорить с Адрианом. Может все же есть надежда на наше будущее? Маловероятно, но за спрос не бьют.
Если уж разочаровываться, то так, чтобы уж быть точно уверенной в своей правоте. А я была уверена, что обязательно разочаруюсь. Или нет. Тогда у нас будет шанс на любовь, быт и семью. Но как же я в этом сильно сомневалась
— Ваша Светлость? — удивленные слуги не понимали, куда я так торопилась.
Еще бы! Это они еще не видели в насколько откровенное платье я нарядилась специально по такому поводу, но которое скрыла под плотной тканью накидки.
— Поймайте мне экипаж. Я направляюсь на вечернюю прогулку, — почти не солгала я.
— Так поздно?
— О, вечер только начинается.
44
Куда могло понести на ночь глядя вдовствующую герцогиню с разбитым сердцем, наспех сшитым белыми нитками? Правильно, туда, где, либо снимут швы, а окровавленную душу заставят воскреснуть и поверить в чудеса и доброту, или, что вернее всего, добьют.
Однако я находилась в том состоянии, когда уж лучше, правда, какой бы неприглядной она не была, чем домыслы.
Вокруг меня была масса разноречивых слухов, а потому экипаж довёз лишь до… парка. Ведь нет ничего предосудительного в вечерней прогулке среди шуршания листвы, тем более, что вечер был великолепен.
Лёгкий ветерок доносил пряный аромат поздних яблок из чьего-то сада, играл с моей причёской, норовя запутать прядки между собой, вился вокруг ног оранжевым облачком, сброшенных им же монеток, а рядом “грустила” берёза, ещё недавно красовавшаяся золотыми кудрями.
О да, то, что нужно для прогулки, размышлений и, естественно, алиби для приличного общества. Ну или около того. Я мило улыбалась прохожим, отвечала на кивки и поклоны. Было что-то эдакое в статусе вдовы! Можно было пройтись одной и не схлопотать пятно на репутации.
Так, размышляя, стоит ли давать второй шанс герцогу Салазару, я добрела до весьма примечательного дома. О, да, не будь я здесь однажды с покойным супругом и не запомни красоты внешнего убранства здания, могла бы и пройти мимо этого логова разврата!
Но, к счастью, или, к сожалению, я превосходно знала, чей это “замок” и какая о нём идёт “слава” в нашем городе. Одни утверждали, что здесь проводятся великолепные балы и помпезные приёмы для сливок общества. Как по мне, так весьма скисших и, чего уж там, местами дурно пахнущих. Другие же с пеной у рта доказывали, что нигде более не случалось им иметь столь любопытных партий как в шахматы, о да, хозяин слыл непревзойдённым мастером, та и в прочие настольные игры, занимавшие более умы престарелых мужей. Ну, а третьи клялись, это здание являлось ни больше, ни меньше, как самым высококлассным… домом терпимости, где можно было найти самых утончённых “в манерах”, самых искусных в ласках куртизанок.
Я же знала его, как дом приятеля Адриана, Артеля Морта. Где ещё мне было искать нарушителя моего спокойствия, как ни в вертепе своего лучшего друга!
Сначала я остановилась как можно дальше, чтобы не привлекать лишнего внимания, но из-за постоянно подъезжающих и отъезжающих экипажей, рисковала вовсе ничего не увидеть. Пришлось подойти чуть ближе, скрывшись за кадками с маленькими деревцами, и, практически шпионя, приняться выглядывать нужного мне мужчину.
Секунды ожидания сменялись минутами. Мои ноги затекли и начали подрагивать, а хозяин лавки, уже не скрывая усмешки разглядывал меня. Не узнал, и слава богам!
Но вот из очередной кареты, только что подъехавшей ко входу, выскочил Адриан. Я уже было рванула к нему, как вдруг из недр экипажа одна за другой вышли три девицы, весьма откровенно одетых и, о боже, развязно ведущих себя.
О, никогда! Ни-ког-да я не позволила бы мужчине ТАК себя вести в отношении меня. Адриан не подавал им руки, предлагая целомудренно опереться, нет! Он просто хватал женщин за талию и ссаживал на землю, попутно успевая как заглянуть им в декольте, так и облапать со всех сторон. И так с каждой! А они, эти вертихвостки, ещё и весело хихикали, поощряя подобное поведение. Более того, на пышном заде, ой, юбке одной из своих сопровождающих молодой герцог задержался особенно долго, кажется, даже ущипнув! Немыслимо! Недопустимо! Да как он смел?! Горячая лавина ярости поднималась во мне, сметая на своём пути все доводы разума.
— Так вот, “милый” герцог, как вы держите данное вами же слово?! – ехидно прошипела я, неожиданно оказавшись на опасном расстоянии от этого непотребства. – Знайте же, вы — дурак, который упустил свой единственный шанс. Подобного я прощать не стану!
Адриан, казалось, совершенно ничего не понимал. Он не только не сказал ничего, но и вовсе застыл с открытым ртом, удивленно взирая на меня.
Надо же, не ожидал он!
— Подлец! — с грустью, болью и обидой проговорила я, делая шаг назад.
Мерзавец не стал меня останавливать, а поджав губы просто стоял и смотрел на меня.
Я махнула рукой, отвесила опешившему мужчине пощёчину, вскочила в экипаж, который ещё не успел отъехать и, назвав домашний адрес Леониса, укатила в ночь.
Лишь внутри кареты поняла, насколько глупо, необдуманно, компрометирующе себя повела. И от осознания собственной несдержанности стало лишь хуже. Слёзы хлынули из глаз бурным, но очищающим потоком. До дома жениха я добралась в изрядно закапанном платье, с распухшим носом и красными глазами. То же мне “девушка-красавица” воплоти.