Эдда Чиано проявила себя в эти ужасные для нее дни как человек с сильной душой и изумительная женщина. Конечно, она старалась, чтобы ее отец помиловал мужа. Муссолини проявил нерешительность, находясь под давлением своего нового окружения, которое в конце концов убедило его, что возврата назад нет. 18 декабря Эдда имела последнюю беседу с дуче в Гаргнано, которая окончилась горькими и ужасными словами, сказанными ею:
— Между нами навсегда все кончено, и если ты, умирая от жажды, будешь стоять передо мною на коленях, я на твоих глазах выплесну воду из стакана.
Когда же Эдда потеряла последнюю надежду на помощь со стороны отца, она не теряла надежду на возможность моей помощи в освобождении Чиано. В то время она находилась в клинике в Памиоле под Пармой, откуда поддерживала связь с фрау Беец, которая передавала ей письма и сообщения от супруга. В качестве связного при этом служил Марчезе Эмилио Пуччи, старый и проверенный друг графини. Вместе с фрау Беец они достали и передали мне упоминавшиеся отрывки из дневников Чиано за 1937 и 1938 года. Более того, он стал нашим основным посредником из числа итальянцев в вопросах подготовки освобождения Чиано. Мне не удалось своевременно сообщить графине и Марчезе Пуччи о запрете акции Гитлером. 7 января они ожидали в обусловленном месте кого-то из нас с освобожденным графом. Ждать им пришлось несколько часов, но, к сожалению, напрасно. Их разочарование было просто ужасным. Но Эдда не сдавалась до конца. Она поехала к начальнику немецкой полиции безопасности Харстеру в Верону. Тот принял ее, но сообщил, что получил строгий приказ Гиммлера не только не проводить акцию самим, а и не допустить ее осуществления кем-либо другим.
После этого сокрушительного удара Эдда Чиано возвратилась в Рамиолу и стала готовиться к бегству в Швейцарию. Любая другая женщина в таком положении потеряла бы энергичность, сломалась и стала бы ожидать неминуемого конца. Она же осталась по-прежнему деловитой, зная, что для ее мужа последним утешением будет сознание, что его семья находится за границей. Поэтому графиня и осуществила свой план побега еще до казни супруга и побеспокоилась о том, чтобы ему стало известно о благополучном исходе. Чиано вместе с тем было сообщено, что его дневники в руки фашистско-республиканского правительства, а также немцев не попадут и будут подготовлены для публикации. Можно полагать, что эти сообщения были восприняты им с определенным удовлетворением.
Чиано умер с высоко поднятой головой. Если в своей жизни он иногда и поступал недостойно, то теперь проявил мужество и собранность. В ночь перед казнью он вместе с фрау Беец читал Сенеку, а затем написал прощальное письмо своей жене. Расстрел пяти осужденных — кроме Чиано к смертной казни были приговорены еще четверо «заговорщиков» против Муссолини — был похож на гнусный спектакль. Жертвы, сидя, были привязаны к стульям, которые были поставлены таким образом, чтобы те оказались спиной К экзекуционной команде. В последний момент Чиано попытался повернуться, чтобы встретить смерть лицом. В результате этого он был не убит, а тяжело ранен, и экзекуторам пришлось его пристрелить, чтобы не мучился.
Таким был конец примечательной, но и проблематичной личности фашистской эры. Тем самым были развеяны его надежды приобрести богатство и власть на другом континенте с помощью фальшивых фунтов и в то же время доказать ненавистной, а втайне, может быть, и вызывавшей у него восхищение Англии, что с графом Чиано, как с врагом, следовало считаться и принимать его всерьез. Величайшая сделка «операции Бернхард» не состоялась.
Дневники Чиано за 1937 и 1938 годы были по приказу Гитлера сожжены особой командой главного управления имперской безопасности в самом конце войны вместе с рядом других документов. Однако фрау Беец удалось при их переводе тайно сохранить последние экземпляры, несмотря на запрет, и спрятать их в своем саду около домика в Тюрингии. Летом 1945 года эта часть территории Германии отошла к Красной армии. С помощью американцев нам все же удалось их своевременно оттуда изъять. Таким образом, они были спасены если и не для семьи Чиано, то, по крайней мере, для истории. Впоследствии они были опубликованы. В финансовом плане графиня Чиано и ее дети ничего за это не получили, осталась без обещанного гонорара и фрау Беец.