Но помня напутствие доктора: «Пять минут, барышня! И никакого волнения! Мило улыбаемся, щебечем, желаем скорее поправиться — и порх-порх на выход!» — неуместные эмоции она затолкала поглубже.
— Это был один из лучших праздников! — Лиза прижала руки к груди. — Настоящий Новый год, как в детстве!
— Подарком похвалилась Олегу?
До сих пор молчавший Левин тотчас придвинулся ближе и приобнял её за талию.
— Нет, Николай Романович, она не успела. Да, если честно, нам не до того было: Людмила ничего толком не пояснила, твердила: «Дома беда! Скорее приезжайте». Мне пришлось бросать партнёров и от Тверского, — мы сидели в Пушкинъ*, — через всю Москву нестись в особняк. Повезло, что на дорогах почти не было машин и совсем не было ДПС — я же выпил за встречу и был не особенно трезв. Пока летел, что только не передумал, но хоть проветрился. Лиза же спросонья не сразу включилась, а когда включилась, то так рвалась к вам, что её и танком было не остановить. Про подарки и праздник никто даже не вспомнил.
— Напугал вас, перебаламутил, — сокрушённо прицокнул Рузанов. — Но теперь-то можно расслабиться — доктора говорят, всего лишь давление скакнуло. Пару дней подержат и отпустят, если я пообещаю больше не нарушать режим. Олег, пока меня нет, поживи у нас. Не хочу, чтобы Лиза оставалась одна. И да, ту паникёршу, Людмилу, я уволил. Кирилл уже подбирает новую сиделку. Проследи, пожалуйста.
— Конечно, Николай Романович.
— Лизок, бери кавалера под ручку и дуй домой. Со мной всё хорошо, нечего тебе в больнице торчать.
— Я завтра обязательно тебя навещу, — она почти успокоилась, но пережитый ужас не прошёл бесследно.
То ли наступил откат, то ли она просто не выспалась, но последние десять минут её снова начало потряхивать.
— Видеозвонка будет достаточно, — возразил ей дед. — И вообще, Олег, посидите до моего возвращения в особняке. Бережёного, как говорится. Наверняка слух, что я попал на курорт, уже разошёлся. Значит, Лизу у дома могут караулить журналюги. И не только они. В общем, отвечаешь за неё головой.
— Даже не сомневайтесь, — твёрдым голосом заверил Левин, — глаз не спущу, волосу упасть не позволю!
— Ну и славно, — Николай на мгновение прикрыл веки. — Идите, дети!
Они вышли из палаты, но Олег руку с её талии не убрал.
— Зачем? — прошептала она, попытавшись отстраниться. — Дедушка не видит!
— Зато видят другие, — почти не разжимая губ, ответил ей Левин и оставил конечность, где была. — Так что там за подарки?
Но тут зазвонил сотовый, и Левин наконец-то ставил её талию в покое. Он извлёк голосящий телефон, мельком глянул на дисплей и сбросил вызов.
А потом буркнул:
— Постой минутку.
И, отвернувшись, принялся быстро набирать сообщение.
Но Лиза успела прочитать на экране имя звонившего абонента — «Любимая». И к ней снова вернулись утихшие было мысли о причине дедушкиного приступа.
Николай Романович вернулся домой на третий день.
И Лиза, всё это время медленно сходившая с ума от ужаса, смогла немного выдохнуть.
Правда, ненадолго. Осознание новой проблемы накрыло её вечером четвёртого января, и она схватилась за сотовый.
До этого их общение с Левиным происходило по раз и навсегда заведённому порядку — путём сообщений в мессенджер. Олег старался звонить временной жене только в самом крайнем случае, и Лиза догадывалась, почему: Карина была против их общения и постоянно ему об этом напоминала, а Левин не хотел лишний раз её огорчать.
Но теперь повод был слишком серьёзным, чтобы ждать, когда фальшивый супруг увидит сообщение и изволит на него ответить.
— Олег, — она затараторила сразу, как только вызов был принят, — когда деду… То есть, когда ему должны дать ант… Тот препарат, без которого никак? Он же три дня не был дома!
Называть вещи своими именами Елизавета не решилась. Почему и сама не могла бы объяснить — скорее всего шпионских фильмов насмотрелась или соответствующих историй начиталась.
Но в любом случае, Левин должен был её и так понять.
И он понял.
— Он получил препарат в субботу, Лиза, — коротко ответил мужчина. — Не волнуйся так, у меня всегда есть запасной вариант, и подходящий для его выполнения человек. С Николаем Романовичем всё будет хорошо, обещаю это.
— Точно?
— Более чем. Я не меньше тебя заинтересован, чтобы он дожил, как минимум, до официальной свадьбы, и не собираюсь приближать его конец. Старик держит слово, а значит заслужил уйти достойно и по естественной причине.
— Тогда… ладно.
И она отключилась.
— Лизок, у тебя сегодня много дел в институте? Прогулять нельзя? — спросил Николай Романович, когда на следующий день она зашла к нему в комнату, чтобы пожелать доброго утра и справиться о самочувствии.