Афира заметила, что в последнее время Ксавье сблизился с ведьмаком. Может, причиной этому послужила трепетная любовь Селки к человеку, которая, казалось, только возросла. Может, что-то другое. Однако…
Действительно, почему бы не спросить Алоиза? Самая важная информация, которой они владели, появилась благодаря ему. Орден Охотников, некроманты… И тот учебник языка хафани, благодаря которому Афира теперь знала немного больше о расе, последней частичкой которой была. Всё это благодаря Алоизу. Иоланта сделала ей поистине королевский подарок. Может, и в этот раз он сможет помочь.
Но даже Алоиз не смог. Сам он ничего не знал, а после продолжительного копания, сопровождающегося недовольным бормотанием и ругательствами, в своей обширной библиотеке положил перед Афирой пухленькую книгу. Она взглянула на неё с надеждой, которую ведьмак поспешил развеять.
– Сомневаюсь, что там есть что-то о том, как вернуть драконам способность говорить. Зачем, если в то время она у них и так была и никуда не собиралась исчезать.
Афира смотрела на коричневую потрёпанную тканевую обложку книги. Зачем он тогда её достал?
– Это истории о совместной жизни хафани и драконов. О том, что они значили друг для друга. Написано на общем языке, но там есть вставки на языке хафани, с переводом.
Теперь она посмотрела на книгу другим взглядом. Аккуратно взяла в руки, провела пальцами по обложке.
– Спасибо.
Алоиз пожал плечами. Раздражённо, но не из-за Афиры. Она уже достаточно хорошо его знала, чтобы понять, что его раздражение направлено на самого себя. За то, что не смог справиться с поставленной перед ним задачей.
Алоизу нравилось быть тем, кто находит правильные решения и с блеском выходит из сложных ситуаций. Неудачи он воспринимал очень болезненно. Особенно когда у него были зрители. Поэтому и достал эту книгу, чтобы хоть как-то компенсировать неудачный поиск другой информации.
Но Афира всё равно была ему благодарна. Она с радостью хваталась за любую возможность узнать о хафани больше. Того немногого, что рассказывала ей Лэ, совсем не хватало.
– Я попробую поискать в других местах, – пообещал на прощание Алоиз.
Пару долгих, занятых только мыслями о драконах, дней спустя, на пороге их с Ксавье квартирки появился Себастьян. Не сказать, что стоило Афире его увидеть, как мысли о драконах тут же отошли на второй план. Это было не так. Как она могла перестать думать о них? Но она почувствовала некоторое облегчение, словно груз, давивший на её плечи, сделался немного легче.
Ксавье её радости не разделял. Он окинул Себастьяна недовольным взглядом, но, когда заговорил, голос его звучал дружелюбно.
– Чем обязаны?
Гость смущённо переводил взгляд с него на Афиру и, наконец, проговорил:
– Я хотел пригласить Афиру на Фестиваль водяных лилий.
– Фестиваль водяных лилий? – Она впервые об этом слышала.
Ксавье вздохнул и отошёл от двери.
– Проходи.
Они устроились в крошечной гостиной. Ксавье даже снизошёл до того, чтобы налить Себастьяну лимонада со льдом, которым любезно снабжала их хозяйка.
Себастьян рассказал Афире о Фестивале водяных лилий. Он проводился в Мертоне каждый год, в начале июля. Люди на него съезжались отовсюду. Пусть Королевство Водяных Лилий и исчезло, но сам цветок всё ещё считался символом Сосновых Островов. Наряду, разумеется, с сосной. Афира видела герб, на котором были изображены оба растения.
Лилии на фестиваль тоже свозили со всего королевства. В каждом уголке Сосновых Островов обязательно была какая-то местная водяная лилия, которая не росла больше нигде. В прудах Мертона и в реках рядом с городом Афира никогда не видела таких лилий, как на Острове Ураганов.
– Пойдёшь с нами? – Спросила она у Ксавье.
И почувствовала угрызения совести, когда поняла, что хочет, чтобы он ответил «нет». Ксавье её не подвёл. Он поморщился, будто сама мысль о фестивале была ему противна.
– В такую жару? Нет уж, днём страдайте вдвоём, а я присоединюсь ближе к ночи.
Ксавье очень плохо переносил жару, а его бледная кожа не загорала, а сразу шла красными пятнами. Афира посмотрела на Себастьяна. Его кожа была такой же бледной, за лето он совсем не загорел. Но, похоже, жару переносил куда лучше Ксавье.