Вторая часть документа, датированная 21 февраля 1648 г., начинается сразу после рукоприложения: «Мы Гавриил благодатию Божию восточныя веры Архиепископу Патриарха Сербский, Болгарский и Епикурский». В ней Патриарх Гавриил сообщает, что перед его лицом указанные персоны подтвердили свою веру в Московского князя и свои подписи под предыдущим документом, и подтверждает их свидетельства и подписи. Таково в общих чертах содержание текста, хранящегося в РГАДА. Однако сюжет о пребывании в турецком и татарском плену и чудесном освобождении из рук неверных при помощи сербов разрабатывался самозванцем во многих документах. К ним относится, во-первых, акт, находящийся в архиве Шлезвига, который содержит свидетельские показания о бегстве князя Шуйского из Турции и обстоятельствах его жизни там. Во-вторых, послание Сербского собора от 1 февраля 1648 г., в котором самозванцу уделена значительная часть текста. Это Ватикан, архив Sacra Congregazione de Propaganda Fide, том 178. И не дошедшее до нас, но пересказанное в других документах некое свидетельство об освобождении из Константинополя с помощью одного друга, которое предъявлялось в начале 1650-х гг. в Швеции. При сопоставлении этих текстов обращает на себя внимание одна особенность. Акиндинов, сохраняя общую канву событий, каждый раз предлагает разные версии их развития, варьируя не только отдельные детали, но имена и круг лиц, в этих событиях участвовавших.
Наиболее близок по содержанию к тексту из РГАДА комплекс документов из Шлезвигского архива. Он включает в себя семь грамот. Первая грамота вводная. Со второй по шестую — показание спутников князя Шуйского, датированное 10 и 24 февраля 1648 г., о его жизни в плену и побеге. Седьмая грамота, написанная 24 февраля 1648 г. от имени Патриарха Сербского, Болгарского, Эпикурского Паисия, подтверждает предыдущие шесть. В грамоте из РГАДА речь шла о 28 февраля 1648 г., то есть даты не сходятся. Точнее, сходятся, но с разными именами. Тексты из архива Шлезвига и РГАДА представляют полный и краткий вариант одного сюжета, включающего в себя следующие эпизоды: пленение татарами и турками, страдания в плену, неоднократные попытки освободиться и последний удачный побег, приведший странника в Сербию. В общем виде содержание шлезвигских грамот со второй по шестую включено в первую часть документа из РГАДА.
Седьмая верительная, или заключительная грамота Патриарха Паисия об истинности выслушанных им свидетельств и подлинности личности князя Шуйского, датированная 24 февраля 1648 г. и подписанная собственноручно Патриархом, соответствует второй части документа из РГАДА, которая по существу является отдельной грамотой того же содержания, но подписанной Патриархом Гавриилом и датированной 21 февраля 1648 г. Отдельные линии сюжета, события, лица в документе из РГАДА и других актах не совпадают. Отметим основные расхождения: в первом тексте сербскими спутниками и поручителями князя Шуйского названы четыре человека — князь Николай, князь Петр Рукинский, князь Фома и дворянин Воин Перфианович.
В комплексе документов из Шлезвига спутников восемь, их имена иные, но эти четыре имени из текста РГАДА упоминаются в других документах самозванца, в том числе и шлезвигских документах, при иных обстоятельствах. Князь Николай, вероятно, соответствует начальнику стражи в тексте из шлезвигского свидетельства, где он назван Николаем Райчевичем. Князь Фома — автору сохранившегося рекомендательного письма князю Фоме из Старого Агулаха, которое упоминается также в письме самозванца князю Милютину: «Да имейше нас приетеля себе от приятельства достойного Кнезе Фомы из Старого Агулаха». В. А. Мошин предполагал, что князь Фома не из шлезвигских документов, они были ему неизвестны, а из последнего письма Тимошки Акиндинова, — это некий князь Фома Рашкович. Кроме того, это имя упоминается в грамоте Шлезвигского архива, подписанной Патриархом Паисием. Воин Перфианович упомянут там как «Woinus Memiavic Palatinus et Comes Grablensis», возможно, и князь Петр Рукинский обозначен в шлезвигских документах.
Следует отметить также расхождения в именах патриархов, чьи подписи стоят под документами, предъявлявшимися Акиндиновым. В комплексе актов из Шлезвига это Патриарх Паисий, так же как и в грамоте Сербского собора, датированной 1 февраля 1648 г. Паисий умер в начале зимы 1648 г., однако до рукоположения нового Патриарха все исходящие документы подписывались его именем. Тем не менее в документе из РГАДА стоит подпись Патриарха Гавриила, который к тому времени ещё не был официально утверждён в новом сане и не мог подписывать документы своим именем.