Именно тот период истории великороссов (вторая половина XII-XIII вв.) подлежал коренному «укреплению». История последующего периода требовала "обычной доработки". Действовала Императрица очень хитро и умно. Она не стала трогать историю Киевской Руси, что представляло опасность. История Киевской Руси к тому времени была зафиксирована не только в летописях, хранящихся в архивах Екатерины II, но и в летописях: Литовских, Польских, Шведских, Венгерских, Греческих, Тюркских, Арабских и т.д. "Залешанские" же княжества, то есть будущая Московия, вначале создавались вне связи с европейской культурой и вне контактов с народами, которые к концу XII и в первой половине XIII века могли зафиксировать ее конкретизированную историю.
Российская Империя сделала все возможное, дабы народы Поволжья и Сибири то ли уничтожить, то ли орусачить и принудительно загнать в христианство. А Волжская Булгария – сожжена, ее медресе и мечети разрушены до основания, все культурные ценности и летописи похищены и вывезены в Московию. То есть, все, что мы сегодня знаем о происхождении Суздальских княжеств и Московии, нам "сочинили" и преподнесли "платные сотрудники" Империи – поденщики Екатерины II и их последователи. Все они "сочиняли преимущественно историю России" только по "Екатерининским источникам". После чего была введена жестокая церковная и государственная цензура.
Таким образом, задача фальсификации сводилась Екатериной к двум частям:
1) написать никогда не существовавшие «летописные своды» Московии периода Орды (их до этого никто в мире не знал и никто до 1783 года не упоминал, они все массово сотнями ВПЕРВЫЕ появляются миру только при работе Комиссии);
2) исправить летописи Украины и ВКЛ, внося в них поправки в виде ссылок на сочиняемые события в древней Московии и на сочиняемые «летописные своды» Московии. Причем, летописи ВКЛ особой проблемы не вызывали, ибо были целенаправленно массово сожжены тоже с целью сокрытия правды еще во время недолгой оккупации ВКЛ войсками Ивана Грозного.
А вот украинские летописи были головной болью императрицы. Характерно, что Екатерина собрала большими усилиями все доступные украинские древние тексты в их оригиналах. Но они у нее в руках вдруг исчезают, а остаются только исправленные ее рукой их списки. Например, Храповицкий пишет, что вместе с Екатериной «работал» с оригиналом «Повести временных лет» Нестора. Побывав в руках императрицы, оригинал исчезает, как множество других подобных раритетов.
Владимир Белинский замечает: «До нашего времени дошли только "сочинения" – "летописные своды" и навсегда, после Екатерины II, исчезли оригиналы древности. А дошедшие до нас "летописные своды" были найдены или при жизни Екатерины II, или после ее смерти».
Комиссия, надо заметить, хорошо поработала! Замысел Комиссии: соединить в "летописных сводах", то есть в народном повествовании, Киевскую Русь и Московию. Так в "Ипатьевском своде" вослед "Повести временных лет" идет Киевская летопись за 1119-1200 годы, далее Галицко-Волынская летопись, излагающая события с 1201 по 1292 годы. Только в этой летописи упоминается год "основания Московы". А "Лаврентьевский летописный свод" вослед за "Повестью временных лет" содержит описание "летописцев Южнорусских, а затем "Владимиро-Суздальской Руси" (и такая, теперь оказывается, в древности была!).
Замысел Екатерины II великолепен: пишутся десятки "летописных сводов", которые впоследствии "находятся", где народные гении сами "переносят" "право наследия" от великого Нестора, древнего Киева и Галицко-Волынского княжества на "Владимиро-Суздальскую Русь". А уж кто и как сочинял "Северорусские летописи", ведомо только Екатерине II и Комиссии.
И вот в 1792 году, в Санкт-Петербурге, появился яркий плод ее работы, так называемый "Львовский свод", под авторством абстрактного "Летописца Русскаго". Как видим, авторство "Комиссии" и лично Екатерины II из "скромности" упущено. Все последующие "летописные своды" были "найдены" то ли Екатерининскими "подельниками", то ли лицами очень уж заинтересованными в их появлении, и всего лишь уточняли "северорусские летописи".
Имперские историки и по сей день "стесняются" признать "летописный свод", изданный в 1792 году в Санкт-Петербурге, Екатерининским, хотя авторство императрицы и Комиссии давно доказано многими честными историками. В 1792 году появился державно отредактированный "Летописный свод государства Российского" в пяти томах, якобы сочиненный "Летописцем Русским". А дальше понеслось – машина фальсификации все набирала обороты. "Мусин-Пушкин Алексей Иванович… граф, русский государственный деятель… удалось открыть Лаврентьевскую летопись… он опубликовал… "Слово о полку Игореве" под названием "Ироическая песнь о походе на половцев удельного князя Новгорода-Северного Игоря Святославовича (1800) год" (БСЭ, третье изданье, том 17, стр.129.).
М.Карамзин намного перещеголял А.И. Мусина-Пушкина (члена Комиссии). "Я искал древнейших списков… В 1809 году, осматривая древние рукописи покойного Петра Кирилловича Хлебникова, нашел я два сокровища в одной книге: Летопись Киевскую, известную единственно Татищеву, и Волынскую, прежде никому не известную… Через несколько месяцев достал я и другой список их: принадлежав некогда Ипатьевскому монастырю, он скрывался в библиотеке С.Петербургской Академии наук между Дефектами". (Н.М. Карамзин "История Государства Российского", том 1, стр.24.) Все подобные открытия невероятных по своему значению, никому никогда до этого не известных и некем никогда не упоминаемых документов – делаются почему-то только участниками работы Комиссии. Причем, все эти «находки» странным образом УДАЧНО доказывают заданные Екатериной указания по изменению картины истории. Дала задание – а вот и документ нашелся, ранее никому не ведомый! Цепь удивительных совпадений.
На самом деле «липа» очевидна. Никто в здравом уме не может поверить, что Карамзин мог найти в библиотеке Академии наук нечто никем не замеченное и к тому же до этого никому не известное и нигде не упоминаемое. Белинский это комментирует так: «Все "вновь разысканные" своды, как близнецы-братья "изготовлены на одной колодке" то ли "Екатерининскими ребятами", то ли "первооткрывателями". Каждый из "вновь найденных" летописных сводов имел свое какое-либо уточнение или "подстегивал" к Киевской старине новую "великорусскую" землю, то ли Тверскую, то ли Рязанскую иль Московскую».
Параллельно Екатерина II вводит своим Указом в 1787 году строгую цензуру на публикацию книг по истории и на переиздание древних летописей. Отныне частные издательства не могут издавать такую литературу, а в первую очередь это запрещено знаменитому издательству Новикова, который издал во время работы Комиссии несколько книг, которые прямо противоречили историческому творчеству Екатерины (об одной из них подробнее – ниже). А 16 сентября 1796 года был объявлен указ Екатерины II о запрещении "вольных типографий" и о введении еще более жесткой цензуры.
Характерная черта плана тотальной фальсификации – полное исчезновение источников, на открытие которых ссылается Комиссия. В том числе упомянутые выше летописные своды, якобы найденные Карамзиным, – странным образом исчезли, их никто не видел, кроме Карамзина, но зато они включены в базис истории России. Сие ненаучно: эти «летописи» не были доказаны исторической наукой как достоверные (вообще не были изучены) и исчезли – с какой же стати они сегодня признаются «достоверными»?
Например, это невозможно в биологии: ученый не может приписать себе открытие нового вида, не предоставив самого образца этого вида. А вот в исторической науке, оказывается, вполне можно доверять только словам исследователя, не подкрепленным никакими видимыми доказательствами. Точно так и «Слово о полку Игореве», опубликованное в 1800 г. по единственному списку, владельцем которого был граф Мусин-Пушкин. Величайший шедевр, находящийся в руках графа,- сгорел, хотя сам граф войну 1812 года пережил и умер только в 1817 году. Не странно ли: граф А.И. Мусин-Пушкин живет постоянно в своем дворце в Санкт-Петербурге, но величайшую ценность почему-то хранит в Москве.