109. ДМ. Дурдом
Мною овладела лень и блаженство. Как ещё можно назвать состояние, когда солнышко ласково светит в глаза, а ты сам, сытый, выспавшийся, возлежишь на больничной койке с чувством выполненного долга? Страхи ушли, растворились в солнечном луче; память хранила только хорошее.
— Может, сходим проведаем?.. — предложил Гарри.
— Кого? — спросил я, не открывая глаз.
— Всех! — воскликнул он. — Мы же теперь за всех в ответе, так?
— Я бы к отцу сходил, — лениво протянул я. — Да вот только у него мама, не хочу мешать...
Гарри потормошил меня за плечо, и я встал с койки, потёр глаза, нашарил шлёпанцы. Оба мы были одеты в мягкую больничную пижаму, не стесняющую движений, что было как раз кстати: я чувствовал себя так легко, что был готов петь и танцевать. Кстати, полы в Мунго были довольно-таки скользкими — не использовать ли шлёпанцы как коньки?..
Мы с Гарри вышли из нашей с ним палаты и осмотрелись. Перед нами был коридор со множеством дверей; какие-то невыразимцы прошли мимо нас, даже не взглянув, следом пробежал санитар.
— Ну что, попробуем? — спросил я и постучал в дверь напротив.
— Войдите, — раздался голос Люпина. В палате обнаружился сам бывший профессор ЗОТИ, Оливер Вуд и Маркус Флинт. Последний сидел у изголовья своего гриффиндорского соперника, а на тумбочке лежало несколько квиддичных журналов. По-видимому, бывшие капитаны обсуждали любимый спорт.
— Мы... э... не помешаем? — спросил Гарри. — Мы только спросить, как вы.
Из этой палаты мы вышли с двумя плитками шоколада и идеей о международном школьном квиддичном турнире.
— Здорово, — сказал я. — Пошли дальше.
В следующей палате лежали Невилл, Чарли и Деннис Криви, и я поскорее закрыл дверь, пока никто из них ничего не заметил. Большей частью из-за Денниса, который своей настырностью мог бы посоперничать с братом. Очередную дверь я приоткрывал с опаской.
Там Трелони, сидя на койке, просвещала глядящих ей в рот обеих Патил, а Тонкс, чьи волосы на этот раз были кислотно-зелёного цвета, по-видимому, много чего хорошего думала о тайнах прорицания. Мы не стали мешать и ушли.
Гарри сам постучал в следующую дверь, из-за которой доносились взрывы хохота. Гермиона, Джинни, Лаванда и даже Луна по очереди обняли нас и усадили на пустующую койку Флёр. Профессор Синистра наблюдала за тем, как девушки танцуют вокруг нас подобие ритуального танца, предлагая нам чай. Чай пришлось выпить.
— Да мы тут обход совершаем, — сообщил я.
— Ощущение, что находимся в дурдоме, — добавил Гарри.
— Так и есть, — серьёзно кивнула Гермиона. — Я читала, что в стрессовой ситуации...
— Прекрати! — завопила Лаванда, а Джинни, смеясь, кинула в Грейнджер подушку. Попала в меня.
— Уизли! — завопил я, пытаясь стряхнуть капли чая с пижамы. — И ты ещё играла в квиддич?!
Сегодня можно было всё, можно было сбросить маски и обо всём забыть. О статусе, социальном положении. Не нужно было заботиться о том, чтобы удержать на лице маску. Спустя несколько минут мы с Гарри уже развлекали девушек анимагией, и нас едва не затискали.
— Малфой, я не знала, что ты такой милы й! — призналась Браун, в порыве чувств прижимая меня к своему бюсту. Кажется, я покраснел даже в виде хорька...
В соседней палате было гораздо тише. Там пустовали койки Лаванды и Урсулы Шервингофф, а оставшиеся Чанг и обе Гринграсс вели себя вполне мирно. Мы не стали мешать спящей Дафне. Тем более что, как я помнил, у Поттера когда-то были отношения с Чжоу, а Астория оставалась моей невестой.
Похихикав за дверью, мы отправились в гости снова.
— И нам, что ли, по палатам походить, — потянулся Фред. — Маркус ушёл, доставать некого...
— Пойти поискать приключений на свои... — попытался закончить Джордж, но осёкся под строгим взглядом отца.
— Так что вы говорите, Антонин, как выглядит stupa? — вернулся мистер Уизли к прерванному разговору.
«Весело», — переглянулись мы с Гарри и отправились дальше.
Стоя у дверей следующей палаты, мы слушали ровный бас, который рассказывал нечто кошмарное:
— ...а человек не послушался чудовища и нырнул снова. Вскоре его спутники увидели, что вода окрасилась кровью, а наверх всплыли его сердце и печень. Что стало с остальным, никто не узнал.
— Какой ужас, пг′авда, Билл? — ахнула Флёр.
— Неправда! — запротестовал Симус Финниган. — Всё не так было! Человек вернулся в деревню, собрал людей, они вырыли канал, спустили озеро, и чудовищу пришлось бежать. А сокровища достались им! Вы всё извратили, это у нас правильно!