— Что случилось? — спросил я шёпотом. И так было ясно, что дело плохо.
— Крайнее магическое истощение, — сурово ответил Джейк Филипсон. — Ему нельзя было превращаться... Он ещё не оправился.
Через минуту я уже вовсю трепал целителей:
— Но откуда нам взять магию, чтобы влить в него? Думайте, как это возможно, вы же учились! Артефакты? Ритуалы?
Гарри кусал губы, поглядывая на белую, как мел, Шервингофф, которая ловила каждый вздох Руквуда, на обострившийся профиль умирающего.
— Магия должна быть родственной! — спорил со мной целитель, оказавшийся главой госпиталя. — И это ещё полбеды. Как её перенести, это вам не кровь!
— Кровь! — ахнул Гарри. — Ведь кровь это тоже магия! У магглов есть технологии...
— Родственная, мистер Поттер! — прервал его второй целитель. — Насколько мне известно, кровных родственников у мистера Руквуда нет...
Кусая губы, со стула поднялась Шервингофф.
— Есть. У него есть дочь, о которой он не знает. И девочка сама не знает. Я родила её тайно и спрятала... спрятала у магглов... Сейчас она тоже здесь, в Мунго...
Филипсон с выражением крайнего изумления воззрился на неё.
— Как зовут девочку? — спросил он.
Шервингофф помедлила.
— Гермиона Грейнджер.
Я прикрыл глаза, поверив сразу и безоговорочно. Госпиталь окончательно превратился в дурдом.
110. СС. "Пророк"
«Публичное заседание Визенгамота, состоявшееся в эту пятницу, проходило при большом скоплении желающих справедливости. Уважаемым читателям предлагаются выписки из протокола заседания с комментариями редакции».
Я бегло просмотрел статью.
— Хорошо, что Скримджер добился смещения тех судей, которые уже ни на что не были способны, — проворчал я. — Хотя бы это был честный суд.
«Свидетель защиты Гарри Джеймс Поттер произнёс пылкую речь в защиту бывших Пожирателей Смерти...
Председатель: Вы подтверждаете, что мистер Снейп и мистер Малфой были вашими агентами в стане Того-Кого-Нельзя-Называть?
Мистер Поттер: Я готов в этом поклясться. Господин председатель, к чему все эти вопросы? Мы все отдали суду свои воспоминания. Есть несколько десятков свидетелей того, как так называемые Пожиратели Смерти один за другим покидали своего господина и присоединялись к защитникам Хогвартса, несмотря на угрозу со стороны их бывшего господина. Мы видели, как мистер Макнейр совершил мужественный поступок и убил змею Волдеморта. Он же помог мне во время моего поединка. Мистер Лестрейндж-старший помог нам раздобыть вещь, без которой победа была бы немыслима. И я ещё раз заявляю, что не позволю причинить вред людям, которые находятся под моей защитой.
Председатель: Что вы подразумеваете под словом «защита»?
Мистер Поттер: Все подсудимые принесли мне вассальную клятву. В случае её нарушения последствия для них будут непредсказуемыми. Я же, как вы понимаете, против террора и вообще какой бы то ни было преступности в магомире.
Председатель: А что вы скажете о прошлых преступлениях этих людей?
Мистер Поттер: Я думаю, вам лучше спросить мистера Шеклболта и мисс Шервингофф.
Мистер Кингсли: У аврората нет документов, подтверждающих виновность обвиняемых в каких бы то ни было преступлениях.
Председатель: Однако нет и ничего, что подтверждало бы их невиновность?
Мисс Шервингофф: Независимая экспертиза Отдела Тайн установила, что на всех обвиняемых лежат следы необычайно сильного заклятия подчинения, гораздо более сложного, чем простое Империо. С таким заклятием не приходилось сталкиваться ещё никому из нас, однако можно утверждать, что оно воздействовало на самое подсознание ему подвергшихся. Из этого следует, что обвиняемые могли не осознавать, что идеи о чистоте крови, превосходстве чистокровных магов над другими и желание «избавить мир от грязнокровок» принадлежат на самом деле не им, а их... лорду».
— Ну как? — спросил Люциус, появляясь в дверях в своей парадной мантии. — А ты уже готов?
— Конечно да, — ответил я ему хладнокровно. — Ещё целый час. А ты великолепен, как и всегда.
Он подошёл сзади, встал за креслом.
— Перечитываешь репортаж об этом спектакле?
— Спектакль, как есть, — сказал я. — Кто в здравом уме будет спорить с Поттером?
— Всё же мальчик молодец... — задумчиво произнёс Малфой. — Кто бы думал, что из него получится.